В глубинах тьмы (ЛП)

Я оглядываюсь на дом. Кто бы оттуда ни вышел. Возможно, кто-то из совета приходил, проверяя и осматривая, стоит ли что-то с ним делать. Я знала лишь, что кто-то все еще владеет им, иначе его бы уже либо достроили, либо снесли.

Я беру свою пустую кофейную кружку и встаю с садового стула. Захожу внутрь, бросаю кружку в раковину. Мне не понравился вид мужчины, выходящего из дома, слишком изможденный, бледный и сильно напоминающий о прошлом.

Знал ли он их? Знал ли он, чем они там занимались?

Я чувствую себя намного лучше, когда нахожусь за закрытой дверью. Незнакомец только на секунду задержал на мне взгляд, когда вышел, но этого было достаточно, чтобы у меня мурашки побежали по коже.

Двадцать лет. Два десятилетия. Чертовски много времени, чтобы прийти в себя. Но я так и не получила ответа на свой вопрос. Могла что-то с этим сделать? Могла я предотвратить убийство той маленькой девочки?

Я вхожу в компьютер и принимаюсь за работу. Пора написать еще одну главу. Проживание в семейном доме означает отсутствие ипотеки, но, к сожалению, это не отменяет счетов. Писательство и самостоятельные публикации приносят мне достаток, чтобы перебиваться с хлеба на воду, но и без экстравагантных отпусков, и без судебных приставов, стучащих в дверь с требованием оплаты.

Я провожу день за писательством, сочиняя достаточно слов, чтобы заглушить чувство вины, и останавливаюсь, чтобы заварить чай.

Я закончила три главы. Еще один день, и все будет готово к отправке моим бета-читателям, тем немногим людям в интернете, которым доверяю свою работу.

Это то, что нужно. Иногда я все еще работаю допоздна, но не сегодня, всякий раз, когда отвлекаюсь, начинаю думать о соседней двери, и это заставляет меня резко возвращаться к работе.

После еды устраиваюсь с книгой, исследуя восемнадцатый век в Европе и готовясь к следующему проекту.

Когда мои веки начинают тяжелеть, я откладываю книгу и поднимаюсь наверх, забираюсь в постель чуть позже одиннадцати.

Меня разбудил какой-то шум. Я поворачиваюсь, чтобы схватить свой телефон и проверить время. Его там нет. Я оставила его внизу?

Я вслушиваюсь. Я что-то слышала или мне это приснилось? Снаружи не слышно никакого шума, кроме шелеста листьев на деревьях.

Нет, подожди. Вот оно снова. Внизу послышался скрип. Я вдруг начинаю нервничать. Встаю с кровати и иду по полу на лестничную площадку. Ничего.

Я хочу спуститься вниз и взять свой телефон, но не делаю этого. Иду в спальню и придвигаю стул к дверной ручке. Если это грабитель, пусть он берет вещи, а потом уходит. Я женщина и в доме одна, и ни за что не стану противостоять ему.

Я забираюсь обратно в кровать и тянусь к прикроватной лампе, надеясь включить ее без слишком громкого щелчка. Моя рука задевает что-то, и я вскрикиваю. Это рука.

Поднимаю глаза и вижу его. Я начинаю кричать, и тут же он рукой закрывает мне рот, прижимая к кровати.

– Хочешь жить? – спрашивает он.

Я отчаянно киваю.

– Не кричи.

Он ослабляет руку, и я пытаюсь вырваться, мое сердце колотится. Он хватает меня, сталкивая с кровати на пол. И пинает меня в живот, и весь воздух покидает мои легкие.

– Дерзкая, – убеждается он, опуская капюшон. Я узнаю его. Это мужчина, которого я видела по соседству. – Мне это нравится.

Мне на голову надевают мешок, и я борюсь за дыхание, когда он оборачивает что-то вокруг моих запястий, туго затягивая. Я извиваюсь, чтобы освободиться.

– Издашь звук, и ты заплатишь за это, – пояснил он, сильно дергая меня за ухо, пока оно не начинает гореть от боли. – Двигайся.

Он толкает меня вперёд, отпинывая стул от двери. Я вынуждена спуститься вниз, спотыкаясь и тяжело приземлившись, не в состоянии удержаться со связанными руками.

Я чувствую холод. Дверь во двор открыта. Я нахожусь снаружи и как только собираюсь закричать, меня швыряют в фургон, ударяюсь о дальнюю стену, и дверь задвигается, издав глухой звук и заперев меня внутри.

Как это произошло? Кто он такой? Минуту назад я находилась в постели. Теперь сижу в задней части фургона, катаюсь по полу, когда заводится двигатель, мы отъезжаем.

– Не волнуйся, – успокаивает он. – Ты встретишься со старым другом. Я уверен, он будет рад тебя видеть.

Глава 3

РОК

Моя камера площадью восемь квадратных футов. Внутри металлическая кровать, привинченная к полу, туалет из нержавеющей стали и зачатки душа – шланг, торчащий из потолка. Три стены бетонные, четвертая с вертикальной металлической решеткой, которая старая, ржавая, но достаточно прочная, чтобы вместить меня. Две стойки усечены, нижняя секция открывается, когда он посылает их мне.

В стене рядом с кроватью есть стальная дверь без ручки. Она открывается только тогда, когда он этого хочет.

Сквозь решетку я вижу пространство примерно такого же размера, как моя камера. В дальней стене есть еще одна дверь, и именно через нее он привел ее.

Она все еще в отключке. Ее голова опущена. Я чувствую ее запах отсюда, густой аромат страха, сладость невинности. Она недолго будет оставаться невинной.

Ее запястья и лодыжки привязаны к стулу. На ней ночная рубашка, длинная, серебристо-серая, ноги обвисли, ступни босые.