В эпицентре войны

– Вот пробрало, – хмыкнул сталкер. – Отдыхай, передадим мы тебя военным. Когда утрясем все мелочи – сообщим дату выхода.

Не успели они встать, как дверь со скрипом распахнулась – в палату вихрем влетел Вентиль, едва ли не бегом направившись к друзьям.

– У вас проблемы, – со свойственной ему прямотой начал он. – Только что приходили какие-то типы, без нашивок и вообще без опознавательных знаков. Долго расспрашивали меня: мол, не было ли здесь за последние дни кого-то из ученых? Фотку показали. Я, конечно, дурачком прикинулся, ответил, что ничего не знаю, территория большая, за всеми не уследишь. А они не отставали, выпытывали все. В итоге сказали, что останутся у нас на сутки, подождут – вдруг, кто объявится.

– Где они и сколько их? – без промедления спросил Горда.

– Пока что в баре. Человек десять, но точно не знаю. Экипированы хорошо. Возможно, наемники.

– Кто-нибудь видел, что ты шел к нам?

– Нет, уверен, – покачал головой Вентиль. – Я через запасной выход смылся, а потом – окольными путями. Но, перед тем как уйти, заприметил, что Сашка Фат – тот, который утром к Стрелке клеился, а вы его вышвырнули, – с этими типами о чем-то оживленно болтал. А вдруг сдал он вас, всякое же быть может. Я это вот к чему: собирайте вы вещи да сматывайтесь подальше. На территории «Чикаго», ясен пень, они рыпнуться не посмеют, но вот за пределами базы – ничего обещать уже не могу. Все уляжется – я с вами свяжусь.

– Значит, двинем прямиком в лагерь. Выходим через тридцать минут. – Горда, раздавая приказы, встал. – Стрелка, ты идешь с Вентилем. Набери припасов дня на два. Надеюсь, рюкзаки утащишь. Ян, ты затарься медикаментами, оружием и патронами, еще возьми с собой Седого – купи ему амуницию хорошую, денег не жалей. На глаза никому старайтесь не попадаться, лица не светите. Вентиль, дружище, ты помоги девчонке и возвращайся к себе, занимайся тем, что делаешь обычно. Я же двину к гаражам, подготовлю «Феннек». Там и встретимся.

– Понял. – Наемник поднялся, за локоть уводя испуганного ученого. – Давай, белоголовый, планы кардинально поменялись.

Сталкер выскочил из палаты и быстрым шагом направился к выходу, открыл дверь. Сразу же сильный порыв ветра бросил ему в лицо облако пыли. Погода испортилась: небо сплошь затянуло темными, свинцовыми тучами, накрапывал дождь. Горда натянул на голову капюшон и, стараясь двигаться как можно незаметнее, задворками, пошел к гаражам.

Радикальному изменению планов он был совсем не рад. «Теперь, вместо того, чтобы составить подробный маршрут, учесть все риски, подогнать амуницию, пополнить боезапас да провизию, придется нестись сломя голову, делая все на ходу, – рассуждал Гордеев. – С одной стороны, ничего необычного, не в первый раз. Но с другой… И какого хрена эти уроды приперлись именно сейчас? Будто бы по наводке. А еще Лимон… Кто он такой и откуда взялся?»

Ломая голову над кучей навалившихся вопросов, Горда вышел к ряду гаражей. Некоторые из них давно покосились и сложились, как карточные домики, оставив после себя груды кирпича вперемешку с шифером. Другие, наоборот, стояли относительно целыми, но ворота их, изрисованные граффити, заржавели так, что их уже было не открыть. Сталкер остановился у последнего гаража, нащупал в кармане ключи, вытащил их, вставил в навесной замок. Одно движение, щелчок – и готово. Медленно приоткрыв дверь, Горда просунул руку в образовавшуюся щель и осторожно снял петельку растяжки – вот теперь точно все, можно было входить.

Распахнув ворота, Горда клацнул выключателем. В дальнем углу, кашлянув, глухо отозвался-загудел генератор, под потолком загорелась маленькая тусклая лампочка. Ее скупой свет выхватывал из темноты высокие стеллажи, ломящиеся от различного металлического хлама, измазанные мазутом тряпки, доски, связки книг, пустые ящики, банки с гвоздями, гайками, болтами и прочими ремонтными мелочами. А «Феннек» скромно стоял среди всей этой вакханалии – как будто бы лишний, оказавшийся тут случайно.

Бронированный корпус автомобиля матово отливал черным, короткий ствол пулемета, угнездившегося на крыше, хищно уставился в распахнутый зев ворот. В тонированных пуленепробиваемых стеклах сталкер увидел собственное отражение, вспомнил на миг, как досталась им эта машина.