В чужом городе

Макар не мог поверить в то, что слышит.

– Как, когда?

– Да, Макар. Это было тогда, когда ты меня вытащил из воды, когда ты меня откачал. Не сказали мы тогда в группе, что я чуть не утонула, что ты меня спас, поэтому они решили, что я просто убежала, напугать их решила. Они объявили мне бойкот. Деньги они у меня отобрали в счет удовлетворения морального ущерба. А ты меня тогда и накормил… Я решила уехать, я тогда пришла к тебе, ты меня пустил в гостевую комнату. А ночью… Ночью я услышала, что ты кого-то зовешь. Ты звал Раису. Я зашла к тебе… А ты такими нежными словами звал ее… И я пришла к тебе. Я легла рядом с тобой, ты обнял меня, стал ласкать, стал целовать, называть меня Раисой, птичкой, ласточкой… Я временами забывала, что я Татьяна, и будто отключалась в тот момент, когда ты меня ласкал и обнимал. Я чувствовала тебя всего, мне так было хорошо. И такими нежными казались мне слова, хоть они и относились не ко мне. И твои прикосновения были такими ласковыми и нежными. Я забылась, а ты… А ты меня ласкал. И случилось то, что должно было случиться. Я потом ушла, когда ты успокоился. Я тихо встала и ушла. Утром ты, когда встал и заглянул ко мне, то, наверное, подумал, что я спала, а я не спала, а только делала вид. Я видела, как ты собирался. Ты уехал, а я поднялась, приняла душ, убрала простынь с твоей постели – свидетельницу нашей близости, заправила новую и стала ждать тебя.

…Короче, я забеременела. Когда я вернулась в Ленинград, то через месяц почувствовала… Я взяла документы и уехала к родителям. Там я поступила на заочное. Окончила заочное. Я не хотела тебе ни говорить, ни сообщать, потому что это только мой ребенок. Потому что ты, когда говорил со мной, когда обнимал, ты не меня целовал и не меня обнимал. Ты обнимал другую женщину, которую ты любил, и я поняла, как сильно ты ее любил. Ты такой был нежный, такой ласковый, я до сих пор помню твои руки, твои ласки, хотя они не мне предназначались.

Да, Макар. Я видела, что ты ни разу не открыл глаза. Я боялась, что ты откроешь глаза и увидишь вместо Раисы меня, и все это уйдет. Поэтому я все это сохранила. Я так рада была… Когда у меня родился мальчик. И мальчик копия твоя. Ты посмотри: и даже родинки, как у тебя. Так что это ты отец. Можешь не сомневаться. Ты у меня был один. Единственный. Первый и последний.

…Макар сидел, молчал, смотрел на эту женщину и думал: Господи, за что так был наказан я, она…

– А как ты жила?

– Ну, как жила… Я вначале сказала папе все. Папа у меня умный, он понял. А когда мальчик подрастал, он вначале жил у моих родителей, а я… А я хотела быть к тебе ближе. Я хотела устроиться там, где ты. А потом решила, что нет, зачем я буду лезть к тебе. У тебя своя жизнь. Ты, может, опять вернешься к своей любимой. Поэтому я устроилась на работу там, где я могла о тебе все знать. Поэтому я о тебе все знаю, на каких станциях ты был, на каких станциях у тебя любовницы были и сколько их было…

– Позволь, позволь, откуда ты могла такое знать?

– О тебе говорили, как о настоящем Дон-Жуане.

– Ну, Татьяна, Татьяна, это неправда. Это совершенно несправедливо.

– Ведь какая корреспондентка или поэтесса ни появлялась на станции более-менее смазливая, она сразу же становилась твоей подружкой. Это все знают, и мне эти новости, как говорится, самыми первыми поступали. Я избегала с тобой встречи. Я вот не знала, что ты будешь здесь, я бы и этой встречи избежала. Это не твой сын, это мой сын. А ты просто биологический отец. А это мальчик мой.

– Татьяна…

– Нет, Макар. Нет, нет…

– Разреши мне встречаться с Макаром.

– Нет…

– Почему? Ведь я же отец.

– Нет, ты не отец. И если я его зачала от тебя, то только своей любовью. А ты… Ты даже не знал меня.

– Татьяна…

– Да, Макар, это так. Ты меня спас, ты меня вытащил, и ты мне дал жизнь моего сына. Я воспитаю его. Ты видишь, он какой. Он очень похож на тебя.

– Татьяна, разреши мне встречаться с моим сыном.

– Макар, это не твой сын, это мой сын. Оставим этот разговор. Проводи меня в гостиницу.

Они встали. Макар хотел взять ее под руку, но она сказала:

– Не надо, не надо. Я рядом пойду, Макар.

Он проводил ее до номера, а затем спустился к себе. Она пришла, уткнулась в подушку и стала плакать…

Двенадцать лет она ждала этой встречи. Двенадцать лет, и сегодня она ему все рассказала. И когда он ее взял под руку, она готова была броситься ему на шею.

– Макар, Макар. Ты даже не можешь представить, как я ждала, как я надеялась. Как мне хотелось… – проговорила она сквозь слезы.

– Мы завтра уезжаем, – сказала она сыну утром.

– Ты же говорила, что у нас путевки, я еще не накупался. Давай останемся, – обиделся мальчик.

В это время раздался стук в дверь. Татьяна пошла открывать. На пороге стоял Макар с букетом цветов. Татьяна не смогла этого вынести: обхватила его шею двумя руками:

– Какой ты дурак, какой ты дурак! Я так ждала тебя, я так ждала…

Маленький Макар смотрел, ничего не понимая. Потом мать повернулась и сказала:

– Это твой папа, Макар. Он вернулся к нам.

7

– А почему он так долго не возвращался, где он был? – спросил маленький Макар мать.