В чужой стране

— Вы будете настоящий бельгийский фермер, бауэр. Только надо живот иметь. У богатого бауэра большой живот.

Костюмы пришлись впору. Новоженов, похаживая вокруг Шукшина и Зуева, приговаривал:

— Гляди-ка ты, прямо джентльмены. Жалко, бельгийская королева в Англию уехала, а то бы прямым ходом в гости… На худой конец к коменданту лагеря визит нанести можно. Вот было бы дело!

— Погоди, придет время! — ответил Зуев, повязывая галстук. — Теперь только ботинки раздобыть — и порядок, можно работать!

— Ботинки потом, товарищ из Мазайка привезет, — сказал Жульян.

Шукшин спросил коменданта, не видел ли он кого-нибудь из русских. Жульян ответил, что завтра отправится их искать, объедет всех русских, которые живут в его районе.

— Вы сможете передать им мое письмо?

— Пишите! — Жульян достал блокнот и карандаш.

Шукшин опустился на траву, подумав, написал крупными буквами:

«Красные орлы! Вы совершили героический подвиг, вырвавшись из фашистского плена. Теперь вы имеете возможность сражаться с ненавистным врагом.

Я призываю всех, в ком бьется русское сердце, кто смел и любит свою Родину, объединиться для вооруженной борьбы здесь, в тылу врага, вступить в русский партизанский отряд»

Да здравствует Советская Родина!

Смерть фашистским захватчикам!

Командир отряда Котовец, подполковник Красной Армии».

— Русский отряд — это хорошо! — одобрительно сказал Жульян. — Я понимаю… Хорошо! — Он снял шляпу, спрятал письмо под подкладку и стал собираться в дорогу.

Проводив бельгийцев, русские спустились в землянку.

— Ребята, видать, толковые, — проговорил Шукшин, закуривая. — Они нам помогут сколотить отряд.

— Считай, что он уже есть, — ответил Маринов. — Людей мы соберем быстро.

Жульян приехал через три дня. Положив велосипед на траву, он устало отер платком запыленное лицо, снял шляпу и извлек из нее пачку разноцветных бумажек. Это были записки, переданные русскими. Один написал на газете, другой — на обрывке какого-то плаката, третий — на коробке из-под сигарет…

Шукшин взял записки. Маринов, Зуев, Новоженова обступили его, всем не терпелось узнать их содержание.

— «Для того и бежал, чтобы драться, — начал читать вслух Шукшин — Со мной трое. Марченко…»

— Марченко! Яков Марченко! — воскликнул Новоженов. — Быстро же он добрался… А это от кого? Базунов…

— Он, мать честна! — обрадованно проговорил Зуев. — Я его еще там, в Германии, знал. — Поговорка у него такая — мать честна…

— Постой, Зуев, никак не разберу…

Прочитать очередную записку было делом нелегким. Шукшин с трудом разобрал каракули: «Я живу ниче, хоша и один. В отряд итти желам. Пропишите свой адрис. Митрий».

— Сурьезный, видать, мужчина! — расхохотался Новоженов. — Адрес прописать требует!.. Лесной проспект, тридцатая сосна, звонить четыре раза…

— Да уж не наш ли это Митя, рыжий? — проговорил Зуев, беря у Шукшина записку. — Помните, в третьем бараке увалень такой был, дурачком все прикидывался? Хитрый мужик, хоть с виду лопух лопухом…

Было решено, что сегодня же ночью Шукшин и Жульян пойдут по лесам, чтобы встретиться с русскими.

— Познакомьте меня с обстановкой, — попросил Шукшин. — Какие предприятия расположены в окрестности, где проходят железные дороги, где стоят немецкие части, много ли тут «черных»?

Жульян рассказал, что они находятся в северо-восточной части провинции Лимбург, недалеко от голландской границы. Ближняя железная дорога километрах в шести. Поблизости больших заводов нет. Только шахты. Немецких войск много на побережье, особенно в Антверпене. Крупные части стоят в Лувене, Хасселте, Мазайке, Брее. Сюда, в Бельгию, перебрасываются остатки войск, разбитых на советско-германском фронте. Они тут переформировываются, несут охранную службу. Потом их снова отправляют на Восток. «Черных», фашистов, в районе Мазайка больше, чем в других местах: тут немало выходцев из Германии, богатых фермеров, которые сотрудничают с немцами. Но зато в Лимбурге есть леса, здесь легче скрываться. Население хорошо поддерживает партизан. Сопротивление врагу после Сталинграда усилилось.

Внимательно выслушав Жульяна, Шукшин сказал:

— Мы рассчитываем, что вы поможете нам хорошо разведать район, изучить местность. Мы должны знать в деревнях людей — «белых» и «черных». Каждая наша группа должна быть связана с вашими партизанами, которые находятся в ее районе.

— Я смотрю, вы не собираетесь сидеть без дела! — Жульян с уважением посмотрел на Шукшина. — Все сделаем, Констан. Будем жить, как братья!

— Вот это хорошо! — ответил Шукшин. — Нам нада начинать. Скорее начинать!

* * *

Как только стемнело, Жульян и Шукшин отправились в путь. К полуночи они вышли к узкой балке, заросшей кустарником.