В чужой стране

Шукшин уже хотел было подать команду к выступлению, как вдруг стоявший рядом Воронков воскликнул:

— Трефилов! Трефилов вернулся!

В ворота лагеря входила группа вооруженных людей. Впереди шагал Трефилов. Шукшин подал команду «вольно» и заспешил навстречу партизанам.

Группа под командованием Трефилова действовала самостоятельно, в отрыве от бригады, почти месяц. Не трудно представить себе радость партизан четвертого отряда, увидевших своего командира, своих боевых товарищей. Как только Шукшин скомандовал «вольно», весь четвертый отряд кинулся к Трефилову. Плац огласился ликующими возгласами.

Новоженов бросился к своему другу Чалову.

— Миша! Друг!

— Петро! Братишка!

К Дубровскому подбежал Базунов.

— Мать честна, Дубровский, Алеша!.. Эх ты, чертяка! — Базунов ударил друга по широкой спине, смахнул слезу, набежавшую от радости. — Гляди, ребята, он вроде еще здоровше стал… Дай же я тебя обниму, леший!

Трефилов коротко доложил о боевых операциях, проведенных группой. Когда союзные части вышли к голландской границе, он передал им восемьдесят солдат и офицеров противника, захваченных в плен, и повел партизан на Мазайк. Недалеко от города группа соединилась с отрядом Триса. В Мазайке находилась не меньше двух батальонов вражеской пехоты, но партизаны, хотя их было только двести человек, решили ворваться в город, чтобы спасти его от разрушения: гитлеровцы заминировали промышленные объекты, железнодорожную станцию.

— Еще бы несколько часов, и все взлетело бы на воздух, — рассказывал Трефилов, дымя сигаретой. — Станцию мы захватили почти без боя — немцы не ждали удара с той стороны. А на улицах сильный бой разгорелся… Хорошо, что помощь подоспела, шахтеры из Айсдена пришли, а то бы нам туго пришлось. Мы восемь часов город держали! Англичане только ночью подошли… Приготовились штурмовать, а в городе ни одного фашиста!

— Как там наша Мать, Елена Янссен? — спросил Шукшин. — Не вернулись ее сыновья?

— Нет, не вернулись. Вам всем привет передавала. Скажи, говорит, чтобы берегли себя… — Трефилов помолчал, проговорил с волнением — Если бы вы видели, Константин Дмитриевич, как нас встречал Мазайк! Пальба еще идет, пули свистят, а народ на улицы высыпал. Бегут к нам, обнимают… Верно говорят, что друзья познаются в беде. Бельгийский народ нас не забудет… Нет!

Перед вечером бригада вступила в Хасселт. Власть в городе осуществлял штаб местных партизан. Комендант района Матье Нюленс, давний друг Дмитрия Соколова, отвел бригаде самое лучшее здание.

Каждое утро отряды с песнями проходили по городу. Бельгийцы, заслышав красноармейскую песню, бросали все свои дела и выбегали на улицу. Толпы мальчишек провожали отряды в поле.

Но эта мирная жизнь продолжалась только несколько дней. 27 сентября в бригаду прибыл офицер связи главного штаба партизанской армии и вручил приказ командующего, Национального коменданта Диспи. Приказ требовал:

«…Немедленно войти в контакт с колонной корпуса 04 (Брюссель), сражающейся в секторе Рети — Арендок, в пункте, расположенном перед мостам № 5 (пространства между городом Арендок и каналом).

Миссия: войти под командование шефа колонны корпуса 04 (командир Анрар). Показать ему сей приказ.

Отряд направляется для подкрепления и помощи колонне для уничтожения вражеской переправы на канале.

Прошу всех командиров союзных войск оказывать помощь в выполнении данной миссии: горючим, продовольствием, оружием и амуницией:

Национальный комендант Р. Диспи».

* * *

Шукшина в штабе не оказалось — уехал по делам в город. Дядькин, не дожидаясь его возвращения, вызвал к себе командиров отрядов.

Офицер связи, доставивший пакет, в сопровождении большой группы партизан отправился в столовую. Он оказался родом из Болгарии, неплохо говорил по-русски. Невысокий крепыш, с румянцем на загорелом лице, живой и общительный, болгарин сразу почувствовал себя среди русских, как в родной семье.

— Другари, вам привет! От Бориса Тягунов привет, командир русского батальона. О, ваши другари славно сражались, замечательно сражались! — быстро говорил болгарин. — Борис Тягунов — настоящий командир, смелый командир…

— Где он, Тягунов?

— Где они дрались? Расскажи, друг!