В банде не только девушки

Альберт, еще черпачок поддай! – крикнул с верхней полки Ивлев. Его поджарое мускулистое тело блестело от пота. – У-у, хорошо!

Альберт Эрастович плеснул горячей воды на камни, сел на две ступеньки ниже Ивлева.

– Как ты выдерживаешь такой ад? – спросил он друга.

– Привычка. Я в молодости, когда занимался боксом, перед соревнованиями в парной сбрасывал по два килограмма. За счет этого и выигрывал бои. – Володя, а какое у тебя было соотношение побед и поражений?

– Где-то четыре к одному. До КМС я дошел достаточно быстро. А перед «мастером» застрял. Переход на этот уровень очень серьезный. Тренер требовал, чтобы я приходил на тренировки четыре раза в неделю и участвовал в соревнованиях с боксерами выше меня по классу. Но тут началась оперативная работа, женился. В общем, спортивный бокс забросил. Да и потом знаешь…, – Ивлев спустился вниз, сел рядом с другом, – половина профессиональных боксеров плохо кончают.

– Почему?

– Когда получаешь по башке удары по сто килограмм, то в старости тебе это отрыгнется.

– Да, наверное. Тебе сегодня не надо сбрасывать два килограмма?

– Нет, не надо.

– Тогда пойдем из этого пекла. А то я уже как рыба на песке.

Ратников и Ивлев прошли в комнату отдыха, обернулись в простыни.

– Как ты думаешь, Альберт, какую информацию нам хотел сообщить покойный Ребров? – Спросил Ивлев, откупоривая бутылку воды.

– Вопрос интересный, – усмехнулся Ратников, мотнув головой. – Здесь настораживает вот какой момент. Как ты думаешь, сколько времени прошло с момента звонка Реброва нам до нашего прибытия в банк.

– Минут сорок, ну, самое большое, сорок пять.

– То есть он сначала позвонил нам в Агентство, а после этого его тюкнули по темечку.

– Точно! – Ивлев изумленно посмотрел на друга. – А я как-то не обратил на это внимания.

– Ирина сообщила, что голос у него был нервный. И еще один момент: в кабинете Реброва, и в его карманах не было телефона, с которого он звонил, Я Ирину спрашивал, Ребров звонил с сотового телефона.

– То есть получается…, – Ивлев уставился на Ратникова ошалевшим взглядом, – он звонил при убийцах.

– Мыслишь верно. Скорее всего, они заставили Реброва позвонить нам, а сразу после звонка повесили его на крючке в потолке. Одним выстрелом двух зайцев.

– Они что, действительно хотели таким образом перевести стрелки на нас?

– Маловероятно. На тупых они не похожи. По всей видимости, кураж. А может, хотели, чтобы сначала подозрение пало на нас, чтобы ненадолго увести следствие на ложный след. Куда-то они торопятся…

Зазвонил телефон Ивлева. В трубке голос Ищенко.

– Владимир Михайлович, здравствуй дорогой! Удобно говорить?

– Вполне.

– Я должен вас поблагодарить за помощь, тогда. Если бы не вы, то или бы меня пришили, или банк взяли.

– Да ерунда. Дело по нападению возбудили?

– Конечно. Тот бандит, которого мы…, в общем, махровый рецидивист, пробы ставить негде. У меня вопрос по Реброву. Это действительно убийство?

– Да, убийство.

– Сволочи! Сначала ограбили, а потом убили. Полный беспредел. И заменить некем, хорошие управляющие – товар штучный. Кстати, бандиты, которые тогда на нас напали, установлены.

– Здорово! Это казанские розыскники так быстро сработали?

– Нет, ну что вы, – Ищенко весело рассмеялся, как будто ему рассказали смешной анекдот, – это моя служба безопасности сработала.

– Хорошие у вас ребята в СБ.

– Плохих не держим. Я на этих беспредельщиков вышлю вам информацию, может пригодиться.

– Спасибо.

– Кстати, Владимир Михайлович, ищу сейчас себе хорошего телохранителя. Что-то горячо становится. Если есть на примете хороший спец, подошлите его ко мне.

– Хорошо, посмотрю.

– У меня все. Информацию я сегодня вышлю. До связи.

– До свидания.

– Интересно, а кто на тебя-то охотится? – задумчиво произнес Ивлев, кладя телефон в куртку.

Глава XXVII

Во второй половине дня сырого февраля на проселочной дороге между трассой и городским кладбищем стоял черный внедорожник. В машине двое. Один – молодой черноволосый мужчина с квадратным лицом и волчьим взглядом, сидел за рулем. Другой – мужчина лет сорок-сорок пять, лицо овальное с модной сегодня легкой щетиной. Взгляд серых глаз, как у человека рассматривающего мелкий шрифт, спокойный, но внимательный, устремлен на часовню у въезда на кладбище. Он держал во рту зубочистку, иногда ловко перекатывал ее из одного угла рта в другой.

Водитель нервно побарабанил пальцами по рулю, посмотрел на часы.

– Опять она опаздывает, Крест. На дороге пробок нет…, – раздраженно бросил он в пространство салона.

– Женщина, Раф, – усмехнулся его попутчик.

– Только бы не привела за собой хвост.

– Не должна. Я сам ее учил выявлять наружку.

– Скажи, кто нас подставил в Казани? – водитель развернулся к Кресту, зло посмотрел на него. – Нас ведь там ждали! Замочили Рашида….

– Я все время над этим думаю.

– Ну, и что надумал?

– Все стрелки показывают на Хозяина.

– Ты чего?! – Рафаил ошарашено посмотрел на Креста. – Он же сам для нас планирует налеты…