В банде не только девушки

– Теперь по ипотечной теме, – продолжил совещание Ищенко, – господа, надо активнее наращивать ипотечный портфель. И здесь наблюдаются явные странности. Вот беру Екатеринбург и Петербург. У Екатеринбурга ипотечная масса четыре с половиной миллиарда, у Питера – пять миллиардов. Население Петербурга в пять раз больше, чем в Екатеринбурге. В чем дело Олег Анатольевич?

– Мне трудно тягаться со Сбербанком и Газпромбанком.

– Какая у них процентная ставка по кредиту для строителей?

– У нас с ними одинаковые ставки.

– Хорошо, тогда понизьте для строителей ставку на процент.

– Но тогда разница между кредитной ставкой и депозитной составит один процент. Наша маржа практически приблизится к нулю.

– Ну что, голосовать будем? – Ищенко насмешливо посмотрел на седовласого банкира.

– Не надо, – грустно усмехнулся банкир.

– Я вас всех убедительно прошу: набивайте ипотечные портфели как можно больше. Методы – на ваше усмотрение: реклама, антиреклама, игра с повышениями и понижениями. И плотнее работайте с руководством регионов. В ближайшие три месяца нам надо увеличить ипотечную массу на тридцать процентов. Довести ее до ста миллиардов. Теперь по ценным бумагам…

В таком ключе Ищенко проводил заседание еще больше часа. По окончании совещания, отослав всех банкиров, он оставил только Реброва.

– Докладывай, что там у тебя? – хмуро спросил шеф.

– Обстановка нехорошая, Владлен Андреевич, – робко начал Ребров. – Вкладчики требуют деньги. Строители, несмотря на выгодные условия, смотрят на нас с опаской. Два дня назад звонили напрямую из ЦБ, спрашивали, что у вас там творится? Объяснил, что в связи с ограблением деятельность временно приостановлена, наращиваем критическую массу для возобновления работы. Грозились аудиторской проверкой…

– Тебе надо продержаться месяца два. Завтра я тебе перекину один ард.

– А что дальше, Владлен Андреевич? – с надрывом спросил Самуил Илларионович, – вы же сами видите, мы летим к краху с космической скоростью. Полиция на допросы вызывает меня каждую неделю. Да еще эти охранники! Тоже разыскивают. Похоже, они Тамару установили и ищут ее.

– Ч-черт, не надо было против них предъявлять иск.

– Я боюсь, Владлен Андреевич, если все вскроется…

– Не вскроется! – рявкнул Ищенко. – Если будешь гнуть нашу линию…. В крайнем случае – ты выполнял мои указания. В общем, ипотечные счета обнуляй, депозитку пополняй. Деньги для этого на той неделе тебе налом подвезут.

– А что делать с этими охранниками?

– Ничего не делай. Я постараюсь их нейтрализовать. После банкротства получишь «золотой парашют».

– С паршивой овцы, хоть шерсти клок, – горько усмехнулся Ребров.

– Да ладно тебе, Самуил, – Ищенко встал, иронично посмотрев на банкира, – не тебе прибедняться. Ты уж забыл, наверное, как живет простой народ: тридцатка в месяц на семью.

– Все лучше, чем на нарах.

– Все, хватит ныть! Поезжай к себе. Будешь меня слушать, и все будет нормалек. Давай, – Ищенко небрежно махнул рукой, вышел из кабинета.

Глава XXIII

Ивлев и Ратников обсуждали в своем кабинете последние результаты своей розыскной деятельности. Альберт Эрастович ходил по кабинету взад-вперед с заложенными за спину руками, слушал друга, который сидя за столом, рассказывал о своих приключениях в Казани:

– …Я жалею, что не прошел вместе с Мохначевым в туалет. Но с другой стороны, представь: двое мужиков заходят вслед за девушкой в женский туалет. Это уже попахивает сто тридцать первой статьей.

– Вы что, хотели ее прямо в туалете допрашивать?

– Нет. Хотели разыграть комбинацию. Мохначев должен был изображать насильника. Предполагали, что когда он начнет играть свою роль, то девушка закричит, а я вбегаю в туалет, освобождаю девушку от насильника, Мохначев сбегает, я знакомлюсь с Тамарой.

– Познакомились? – Ратников насмешливо посмотрел на друга.

– Познакомились, – хмуро буркнул Ивлев. – Самое паршивое, что она теперь знает, что мы за ними охотимся. То есть, Виктора надо исключать из активной разработки.

– Тебя тоже. Если она пожаловалась в службу безопасности казино, то по записям на видео вы наверняка засветились вдвоем.

– Все может быть. Да сядь ты, наконец, что мельтешишь как зек в тюремной камере, – раздраженно воскликнул Ивлев.

– Не знаю, не был. Так, теперь давай подробно, с картинками, о твоем геройском отражении бандитов в банке.

– Здесь много странностей, Альберт. – Ивлев озабоченно посмотрел на соратника. – Во-первых, налет был точно в то время, когда я пришел в банк. Совпадение?

– Теоретически.

– Во-вторых, у Ищенко вдруг оказался в руках пистолет, будто он знал, что будет нападение. Я поинтересовался, откуда ствол, он сказал, что нелегальный, попросил меня, чтобы я полиции об этом не говорил. Я пообещал. Внешне весь этот налет похож на постановку, Но нападение-то реальное: стрельба на поражение, один убитый, охранник – тяжело ранен.

– Тебя допрашивали в полиции?

– Допрашивали, целый день мордой по столу. И, в-третьих, зачем Ищенко грохнул раненого бандита?

– Это, действительно непонятно. Как у тебя прошла деловая часть беседы с господином Ищенко?