В августе сорок первого

[6] Довольно странная позиция была у шведских социал-демократов. По их настоянию Германия стала делать в паспортах евреев отметку J «юде», «еврей», а Швеция запретила въезд в страну людей с такой отметкой в паспорте! А сегрегационные законы в отношении малых народов, с предполагаемой их полной насильственной стерилизацией, принятые в тридцатые годы были тихо отменены только в конце шестидесятых.

[7] Большой любитель охоты на самом деле хорошо подзагулял и немного заблудился с такими же пьяными в доску товарищами. Их нашли вечером 7 августа егеря, впрочем, как и в РИ, увлечение охотой обошлось герцогу боком: в РИ его самолет разобьется 26 января 1947 года, когда он будет возвращаться с охоты, в этой истории он погибнет в автокатастрофе, также возвращаясь с охоты, страстным поклонником которой герцог слыл. Но на этот раз американская актриса Грейс Мур останется живой.

Глава пятнадцатая Южные ворота

Москва. Генштаб.

6 августа 1941 года.

Борис Михайлович Шапошников, заместитель начальника Генштаба, вошел в кабинет Василевского, когда тот разговаривал по телефону с командованием Южного фронта. Конев откровенно нервничал, не паниковал, нет, а именно нервничал, давая характеристику надвигающейся катастрофы максимально точно и без особенных эмоций. Вообще, 5 августа вечером было утверждено решение Ставки о создании нового, Норвежского фронта во главе с генералом-майором артиллерии Говоровым. В состав этого нового объединения вошли части 14-й и 13-й армий, в том числе ОГ «Норвегия» с генерал-майором (с 6 августа) Баграмяном во главе, которую планировалось преобразовать в 22-ю армию. Ленинградским фронтом командовал Мерецков, сдерживающий рвущиеся к Ленинграду части противника, Прибалтийским фронтом — Рокоссовский, но на его участке творился прибалтийский водоворот, в мутной воде которого пока никто ничего понять не мог. Северо-Западный фронт под командованием Жукова противостоял танковой группе Гудериана и с большим трудом удерживал минское направление, враг уже подбирался к Вильно. Западный фронт, который уже принял Тимошенко, был пока что наиболее проблемным из-за Кобринского кризиса, но, как оказалось, самые серьезные проблемы образовались на Украине. Если Украинский фронт под командованием Горбатова аккуратно отошел к перевалам Карпат, где были заранее созданы не самые плохие укрепления, то ситуация на Юго-Западном фронте (им командовал Штерн), где немецкие части вышли к рубежам Линии Сталина и уверенно взламывали заранее подготовленную оборону, казалась критичной. Танки Клейста рвались на Житомир и Винницу, а Готт в очень быстром темпе вошел в Кишинев, стремясь в самое ближайшее время взять Тирасполь и выйти за Днестр, создавая угрозу захвата Одессы. Конев, командующим Южным фронтом, оказался под угрозой окружения. Именно с ним сейчас и разговаривал Василевский.

— Пойми, в этой ситуации жертвы не могут быть напрасными! Да! Да! Да! Мы выигрываем время! Мы обязаны разменять время на жизни наших бойцов и командиров. У нас работа такая! Да! Работа! Приказ на операцию «Плавни» получишь сегодня же. В четыре утра надо начинать! И ни минутой позже!

— Что, Александр Михайлович, Украина? — голос Шапошникова, который умудрился простудиться и в августе месяце и чувствовал себя не слишком хорошо был хрипловатым.

— Борис Михайлович, вы же понимаете, нельзя быть одинаково сильным всюду, тем более, что мы имеем дело с очень сильным противником. Чтобы добиться успеха на Крайнем Севере, мы обокрали другие фронты, в первую очередь, по авиации, артиллерии, перебросили туда резерв в виде подготовленных в Приуралье соединений. А немцы опять нас удивили. Первый удар не вывел нашу ВВС на Украине из игры, так за 4-е и 5-е немцы сконцентрировали два воздушных флота на южном направлении. Один флот действует в интересах Готта, второй — Клейста. В результате и мы вынуждены перебросить туда все свободные авиачасти. В том числе 1-й отдельный авиакорпус, который имеет на вооружении новые самолеты, в первую очередь, истребители.

— Считаешь, что необходимо готовиться к обороне Одессы?