В августе 1941-го

У неискушенного читателя, навеянного литературой эпохи «перестройки», сразу же появится соблазн провести параллели между И. Сталиным в июне 1941 г. и Реза-шахом в августе 1941 г. Сразу же отметем эти попытки. Советский вождь не был деморализован, как еще недавно утверждала «демократическая» пресса и иные литераторы. Уже с первых часов войны И. Сталин твердо держал в своих руках нити управления страной. Он принимал военачальников, хозяйственников, руководителей партии и правительства, пытаясь спасти ситуацию. Первые дни войны для И. Сталина — это нескончаемая цепь заседаний и совещаний. Да, он не сразу оценил масштаб происходящего, но нельзя говорить о том, что советский вождь сидел сложа руки.

А как же Реза-шах? Итак, начнем разбираться.

В первые часы военной операции союзников Реза-шах, этот некогда всемогущий правитель Ирана действительно не был готов принимать соответствующие контрмеры. Он не ожидал столь решительных действий со стороны СССР и Англии. Только этим можно объяснить, что в первые сутки он отдал войскам 14 противоречивых, исключавших друг друга приказов, которые создали неразбериху в частях и растерянность в иранском генеральном штабе.

25 августа в 15 ч. 30 мин. по распоряжению шаха состоялось чрезвычайное заседание парламента, на котором премьер-министр Али Мансур без лишнего пафоса сообщил депутатам о том, что вооруженные силы СССР и Великобритании перешли границы Ирана: «Воздушные силы СССР начали бомбардировать в Азербайджане открытые и беззащитные города, многочисленные войска направились из Джульфы в сторону Тебриза. В Хузестане английские войска напали на порт Шахпур и Хорремшехр и нанесли повреждения нашим кораблям, воспользовавшись тем, что эти корабли ниоткуда не ждали нападения. Английская авиация бомбардировала Ахваз, а крупные английские моторизованные части начали продвигаться со стороны Касре-Ширина к Керманшаху. Само собой разумеется, что везде, где нападающие силы столкнулись с иранскими войсками, прошли сражения (подчеркнуто мною. — А. О.). Правительство в целях выяснения причины и цели этой агрессии срочно приступило к переговорам» [408]. Сегодня уже невозможно понять — кривил душой Али Мансур или находился во власти самообмана. Как мы могли убедиться, иранская армия достойного сопротивления наступающим войскам не оказала.

Примечательно, что перед тем как произнести эту речь, Али Мансур, аргументируя тем, что иранское правительство вступило в переговоры с союзниками, предложил депутатам благоразумно воздержаться от комментариев в адрес Англии и СССР.

Лояльный к Реза-шаху меджлис разошелся, так и не высказав своего мнения. Это было неудивительно. Иранский парламент представлял собой типичное «церемониальное» учреждение. Его депутаты были лишены какой-либо инициативы. На каждом заседании разыгрывался привычный спектакль, где каждый знал свою роль — послушных солдат или строгого батьки-командира. Шах вносил законопроект, а депутаты единогласно голосовали. И даже сейчас, когда над их страной нависла серьезная угроза, они молча разбрелись, каждый по своим личным «неотложным» делам.

27 августа местные газеты опубликовали первую и единственную сводку генштаба иранской армии, в которой населению сообщалось о ходе сопротивления войскам союзников. В этот же день некоторые газеты поместили на своих страницах правила противовоздушной обороны [409]. Это было, пожалуй, все, что предприняли иранские власти.

Тем временем войска союзников продолжали победоносное шествие по территории Ирана, что и привело к падению правительства Али Мансура. 28 августа новое правительство во главе с видным иранским ученым-специалистом в области этнологии и филологии, профессором Тегеранского университета М. Форуги [410]отдало войскам приказ прекратить сопротивление [411]. Это решение было вынесено на обсуждение парламента в качестве голосования по вотуму доверия новому правительству и получило среди депутатов единогласную поддержку.

В этот же день иранцы направили послание A. A. Смирнову, в котором говорилось: «[…] иранское правительство с целью доказать свою добрую волю и сохранить добрососедские отношения не прибегло к войне. Несмотря на это, советские вооруженные силы стали развивать военные действия и бомбардировать города, причем иранские гарнизоны были, естественно, вынуждены в порядке самообороны оказывать сопротивление. Сейчас доводится до Вашего сведения, что иранское правительство, желая доказать свои миролюбивые намерения, дало указания правительственным войскам прекратить сопротивление и воздержаться от каких бы то ни было ответных действий» [412]. Аналогичное послание было направлено посланнику Великобритании Р. Булларду.