В августе 1941-го

Ответственная миссия была поручена Даниилу Семеновичу Комиссарову — легенде российской иранистики, известному в будущем востоковеду, послужившему прототипом одного из героев популярного фильма «Белое солнце пустыни». Прибыл Д. С. Комиссаров в Иран за два месяца до нападения гитлеровцев на СССР. Вскоре он получил секретное и непростое задание: «Немедленно выехать в район Чалуса и принять все меры, чтобы не было сопротивления советским войскам, входящим в порт Ноушехр». На всю операцию отводилось несколько дней. Он поехал в Чалус якобы на отдых — отпустил машину, купил велосипед и по дороге отметил, что все побережье усеяно пулеметными гнездами. К тому же здесь находились поместья Реза-шаха, которые охранял отдельный полк с кавалерией, артиллерией и пехотой. Штаб реза-шаха уже заранее разослал по инстанциям сводку о «больших потерях, которые несут советские войска, вторгшиеся в Иран».

«Как обеспечить бескровную высадку нашего немногочисленного десанта? Силой здесь ничего не решишь», — с этими мыслями Д. С. Комиссаров ехал на велосипеде по побережью Чалуса августовским утром 1941 г. Прошли годы, и, отмечая свое 100-летие, Д. С. Комиссаров поделился воспоминаниями:

— После мучительных раздумий я решил свести знакомство с комендантом, начальником гарнизона всех этих войск. И мы с ним так подружились на почве персидской классической поэзии, что вскоре уже вели доверительные беседы. Я убедил его в том, что идет большая группа войск, и кровопролитие будет большое.

«Что же вы предлагаете?» — спросил комендант. «Давайте мирно договоримся, — ответил я, — что мы не будем ничего плохого делать для Ирана. Войска, которые войдут, так и останутся здесь, на побережье. Никуда не пойдут. Никого не тронут».

Два дня спустя состоялась наша очередная встреча с иранским комендантом. Мы снова говорили о персидской поэзии и о том, что наша цель — только изгнать из Ирана немецких шпионов, что принесет пользу обеим нашим странам. Я приводил массу персидских пословиц по поводу дружбы и мира. И, видимо, это возымело воздействие на образованного полковника. Следующая наша встреча проходила уже в час «икс» 25 августа в порту Ноушехр, когда вдали появился дым наших кораблей. И тут комендант сказал: «Я не могу убрать войска, иначе шах меня расстреляет. Но будьте уверены, без моего приказа не раздастся ни единого выстрела».

Флотилия подошла. Наши моряки высадились. Не раздалось ни одного выстрела ни с той, ни с другой стороны. Моя задача была выполнена: вооруженного конфликта между советскими и иранскими военными в районе Чалуса удалось избежать! [337]

В результате этих умелых действий Д. С. Комисарова и других работников советского посольства в ряде пунктов иранские военные части, приготовившиеся к сражению с советскими соединениями, были расформированы (например, в Чалусе на перекрестке трех шоссейных дорог и в порту «Ноушехр», где по плану высаживался наш морской десант), а в других районах дело обошлось минимальными потерями.

Упомянутые посольские работники не только сэкономили силы нашим войскам и внесли свою лепту в успех операции в целом, но оставались некоторое время на своих местах и после приказа иранского правительства вооруженным силам Ирана о прекращении сопротивления. Тем самым дипломатические работники помогли советским войсковым частям в дислокации, обустройстве и установлении нормальных отношений с местными властями.

Выступая на научно-практической конференции в МГИМО 29 октября 1999 г., академик С. Л. Тихвинский вспоминал: «До ввода войск посольству СССР в Тегеране было поручено направить своих сотрудников на север Ирана, ближе к тем пунктам, через которые ожидалось вступление в Иран советских войск, с целью разъяснения местным иранским властям мотива ввода в страну советских войск; следовало заверить представителей властей и население, что ввод войск не направлен против иранского народа, и тем самым максимально обеспечить частям Красной Армии выполнение поставленных перед ними задач. Выполнение данного поручения сотрудниками посольства в Иране было сопряжено с немалыми трудностями и подчас с непосредственной угрозой их жизни со стороны немецкой агентуры среди местной администрации северных провинций Ирана и даже со стороны многочисленных немецких граждан, обосновавшихся под различными предлогами вблизи советской границы».

Свою лепту в успех проведенной операции внесла разведка. Накануне вторжения советская агентура умело поработала среди армейских кругов, убедив многих иранских офицеров в бессмысленности сопротивления. В Иран были направлены молодые сотрудники разведки, бывшие выпускники Ленинградского университета — ранее упомянутый С. Тихвинский (в будущем академик, крупнейший советский историк!) и М. Ушомирский. Последний сыграл важную роль в быстром и бескровном захвате контролировавшейся абвером радиостанции иранской армии в Мешхеде [338].