Ужин во Дворце Извращений

– Лучше, чем то, что светит мне. До тех пор, пока не умрет последняя покалокас, мне придется прятаться, убегать, охотиться, голодать... время от времени возвращаться в цивилизацию, но каждый раз на бегу, с оглядкой. И даже когда они все помрут, у меня все еще останется он. – Он снова дотронулся до медальона.

– Чтобы завещать его детям? – не без ехидства спросила Барбара. – И где, интересно, ты их собираешься искать? Разве что спутаешься с кем-нибудь из покалокас, а?

Ривас зажмурился. В груди царила пустота, и хотя солнце светило как прежде, ему показалось, что он только что шагнул из темной, душной комнаты на свежий воздух. Он открыл рот, чтобы сказать что-то...

И тут на восточной стене ударил колокол, а секундой спустя колокола били повсюду: церковные, на фургонах, просто гонги... Солдаты на стене выкрикивали команды, а люди на улицах просто визжали. Ривас почувствовал, как его снова сунули в темную, душную комнату.

Перекричать этот шум и гам не стоило и пытаться. Ривас схватил Барбару за руку и потащил за собой сквозь толпу к стене со стороны Догтауна.

Лестницы, ведущие на галереи, оказались уже забиты жителями Догтауна, и даже двум дюжим солдатам потребовалось некоторое время, чтобы согнать их с самой галереи. Каждые несколько секунд кто-то срывался с лестниц в толпу, размахивая на лету руками, ногами и, возможно, вопя – в общем гаме их криков все равно не было слышно.

Один из солдат держал рупор.

– Прочь со стен! – кричал он. – Там не на что смотреть! Они еще не переправились через реку, они по меньшей мере в миле отсюда! Эта штука, которую они тащат, – не пушка! Повторяю: не пушка!

Ривас увидел, как некоторые из стоявших выше солдат возбужденно смотрят куда-то на восток, – и тут кусок стены справа от него взорвался, расшвыряв камни в толпу и постройки, а затем клубящееся облако пыли и дыма милосердно скрыло от глаз разломанное дерево, битый камень и клочки тел.

Ривас ощутил прилив животного возбуждения, словно снова вынырнул из душной комнаты на яркий свет. Пока вокруг висело марево кислого дыма, он торопливо пересчитывал все, что имел при себе: его пеликан, немного мелочи и девушку, которая – чудо из чудес! – хотела разделить с ним жизнь.

Он повернулся к ней с дикой, вызывающей улыбкой.

– Выходим через ворота Догтауна?

Она с нескрываемой радостью улыбнулась в ответ.

– Самое время.

Рука в руке они побежали вперед, кашляя от пыли и едкого запаха битого камня, перебрались через груду обломков и, снова оказавшись на солнце, сбежали по склону к реке и брошенным у причала лодкам.