Меньше пятнадцати минут, прежде чем прибудет мой эскорт.
Несмотря на обещание, которое я себе дала, я пошла и приоделась. Ну, ладно, «приоделась» это преувеличение. Но я в юбке и милой футболке, и я приняла душ, и сделала прическу в первый раз за очень долгое время. Я даже нанесла немного тонального крема и подкрасила ресницы. На всякий случай. Это заставляет меня меньше нервничать, знание, что я выгляжу прилично.
Хотя, только на капельку меньше. Большинство моих нервных окончаний словно объяты пламенем, а мой желудок готов вырваться из моего же тела.
Я шагаю к окнам, что, кажется, делаю уже раз в десятый, и проверяю улицу. Пока никаких признаков подъезжающей машины.
Я сажусь и заставляю себя не подниматься, чтобы проверить снова. Он будет здесь, когда приедет.
Или, может быть, он не приедет. Может, для него это все тоже большое недоразумение. Может, у него двойная бронь, или ему придется отменить мою. Возможно, парень даже не хотел принимать мое письмо.
Я ловлю себя на том, что молюсь, чтобы он не появился. После чего я просто смогу подняться наверх, побаловать себя долгой, жесткой сессией со своими игрушками сама – большое спасибо – и рано лягу спать.
По крайней мере, у меня будет хорошая пища для моего воображения сегодня вечером. Непрошеный образ Калеба – что точно
Не в силах помочь себе, я представляю его раздетого в той же комнате, что и я. Я начинаю представлять, как именно он начинает исполнять свое обещание – наполнит меня так, как никакой другой мужчина прежде. Я представляю, как он наклоняет меня через диван в моей гостиной, прижимает мои руки к подушке, пока расстегивает мой пояс и проводит пальцами по шву моих трусиков. У него толстые, сильные пальцы, достаточно толстые, чтобы свести меня с ума, когда он скользнет одним под материал моих трусиков, отталкивая его в сторону, и войдет им по самый сустав в мою тугую киску...
Звонит звонок в дверь.
Я ловлю ртом воздух и подпрыгиваю с дивана.
Я просто объясню ему, что это недоразумение, и попрошу его уйти.
Я пересекаю гостиную, делаю глубокий вдох и открываю дверь.
И затем я теряю способность нормально дышать снова и снова.
Мужчина, стоящий на моем пороге, выглядит как, предмет желаний каждой женщины. Он одет повседневно: в плотную футболку, которая демонстрирует его выпуклые бицепсы, сильную грудь и даже плоский, с кубиками, пресс. Я могу сосчитать их количество сквозь ткань.
Полагаю, фото в его профиле не было отфотошоплено.
Как и ожидалось, серые глаза этого мужчины в реальности еще более интенсивные. Он улыбается мне кривой полуулыбкой, от которой сердце сжимается в груди, а живот напрягается в ожидании. Он выглядит готовым съесть меня живьем, и я с радостью позволила бы ему это.
Я делаю шаг назад, все заранее запланированные слова, которые я хотела ему сказать, сразу же застревают в горле.
– Ты, должно быть, Кармин, – говорит парень, ухмыляясь.
Любое сопротивление, которое я могла оказать, исчезает, как только я слышу его голос.
Ничего не могу с этим поделать. Это слишком – мне чертовски смешно. Поэтому я смеюсь.
Мужчина входит внутрь – я отступаю от двери достаточно, чтобы дать ему пространства, и сейчас я не могу думать ни о чем другом, как только закрыть ее позади него. По крайней мере, я смогу отказать ему наедине.
– Что смешного? – спрашивает он, приподняв одну бровь.
– Должна была догадаться, что ты британец, – отвечаю, когда мне удается найти свой голос. – По твоему имени.
– Да, я из Лондона. Поддельное имя, хотя, все очевидно, – говорит Калеб, все еще улыбаясь.
– Разумеется, – повторяю я.
– Но, хватит обо мне. Я хочу услышать о тебе, Кармин, – он наклонился ко мне.
Не думая, я делаю шаг назад, в сторону гостиной. Калеб следует за мной, пока я не оказываюсь застрявшей между этим высоким, мускулистым и горячим, как ад мужчиной и спинкой моего дивана. Я опираюсь на диван, надеясь, что это выглядит как случайное движение, а не как правда, что мои колени потеряли способность держать меня в вертикальном положении по собственному желанию.
– Я? – я отрицательно качаю головой. – О, я не знаю, я... я просто отсюда, ничего особенного...
– Почему ты наняла меня? – он наклоняет голову.
– Должна ли для этого быть какая-то предыстория? – спрашиваю я, прикусывая губу.