Увидимся в темноте

Спустя несколько дней после поездки в «Маренго» Брагин даже пересекся с Ульяной Жогиной, страшно занятой молодой девушкой, хваткой и деловитостью очень похожей на отца. Но на этом сходство заканчивалось, потому что Ульяна явно была человеком с противоположным знаком.

Увесистый общечеловеческий плюс против папашиного коммерческого минуса.

Ульяна назначила Брагину встречу на Звенигородской, на территории каких-то складов, о наличии которых, да еще в центре города, Сергей Валентинович даже не подозревал.

– У вас пятнадцать минут, – сообщила она ему, наблюдая за погрузкой коробок с кошачьим кормом в потрепанный фургон «Мерседес-Бенц».

Коробок было море разливанное, два угрюмых грузчика каждые три минуты вывозили на тачках все новые и новые поддоны. Ульяна тоже выглядела угрюмо и неприветливо, но Брагин не придал этому значения, списав все на сосредоточенность. Больше всего дочь владельца конно-спортивной школы походила на тинейджера, которого все в классе гнобили за слабость, болезненность и хилый костяк, а он взял и раскачался. Не до безобразия, конечно, в меру. Да еще и разряд по боксу получил. И теперь стоит, непроизвольно поигрывая мускулами, в ожидании бывших обидчиков. Чтобы спокойно и аргументированно объяснить, кто здесь главный. А также что обидчикам надлежит делать и куда везти кошачий корм.

– Интересуют ваши курсы для детей, страдающих аутизмом. Что в них входит?

– Уход за лошадьми, простейшие навыки верховой езды, несколько творческих дисциплин.

– Класс ваяния.

– Он в частности. Курсами занимаются волонтеры с профильным образованием, педагоги, психологи, студенты. Плюс наши штатные тренера и инструкторы. Всего около десяти человек.

– А Черника?

– Он не педагог, но хороший художник со своим видением. Детям с ним интересно. Но главное – это, конечно, контакт с лошадьми.

– Дети занимаются верховой ездой?

– Это часть терапии. Прогулки по территории в сопровождении инструктора.

– Как долго они длятся?

– От двадцати минут до получаса за одно занятие. Лошадей для этих целей выделено несколько – они очень спокойные по характеру и все возрастные. Отобраны после тщательных консультаций с берейторами[10] школы.

– Уборка конюшен входит в перечень обязательных дисциплин?

– Нет, конечно. Но если дети сами изъявляют желание – мы их не отговариваем. Любая взаимосвязь с внешним миром приветствуется.

– Эксцессы случаются?

– Какого рода? – Впервые за время разговора Ульяна наморщила крутой лоб и принялась в упор рассматривать Брагина.

Взгляд у нее был магнетический, парализующий волю, примерно так смотрит анаконда на свинью пекари, прежде чем заглотить ее целиком. Удивительно, но Сергею Валентиновичу вдруг немедленно захотелось сделать какое-нибудь доброе дело. Причем совершенно бесплатно: махом вычистить все те же конюшни, накормить супом бездомных, очистить от мусора побережье Залива на территории площадью полтора на три километра. Наваждение длилось несколько секунд и прошло только после того, как Ульяна отвела взгляд и переключилась на очередной поддон с кормом.

– Так какого рода эксцессы? – переспросила она.

– Детям что-то может не понравиться, – пискнул Сергей Валентинович. – Такое же случается. И они выражают недовольство определенным образом.

– Случается, – подтвердила Ульяна. – Особенности таких реакций описывать не буду. Но это скорее редкое исключение, чем правило. Иногда дети перестают приезжать. Но чаще можно говорить об устойчивой реабилитации. Еще вопросы?

– У вас работала девушка из Казахстана. Адема, кажется.

– Адема Кусаинова. Прекрасный, добрый человек. Педагог по первому образованию, много лет профессионально занималась выездкой. У себя, в Казахстане. К сожалению, вынуждена была покинуть нас по семейным обстоятельствам.

– Она курировала Кирилла Ветрова? Это мальчик…

– Я знаю, что это за мальчик, – перебила Брагина Ульяна. – И он такой не один. Адема работала со всеми, с ним в частности.

– Жаль, что она уехала. Мне бы хотелось поговорить с ней о Кирилле. У вас есть ее координаты? Телефон, электронная почта?

– Есть электронная почта, да. Но я бы на нее не рассчитывала. У нее семья в каком-то медвежьем углу живет, в предгорьях, сто кэмэ до ближайшего райцентра. Так что в интернете она появляется в лучшем случае раз в две недели. Но если очень надо… Она оставила дневник.

– Дневник?

– Ну, как дневник… Записи относительно детей. Некоторые наблюдения за особенностями поведения. В помощь, так сказать, коллегам.

– Помогает?

Ульяна пожала плечами:

– У каждого свой индивидуальный подход. Кому-то может помочь. Но и дети по-разному относятся к тому или иному человеку. Это тоже нужно учитывать. Поэтому я решила, что лучше дневнику полежать и дождаться хозяйку.

– Я могу взглянуть на эти записи?

– Если необходимо.

– А вы сами читали его?

– Конечно. – Ульяна быстро и скупо улыбнулась. – Это скорее беллетристика, чем тезисы к научной статье.