Увидеть лицо

— «Не знаю» будет достаточно? — Марина с ленивой кошачьей грацией переменила позу и положила голову на согнутую руку, отчего ее полурасплетшаяся коса соскользнула с ручки кресла. Она подхватила ее и перебросила за спину. — А если вас интересует мое благосостояние, то я владею процветающим салоном красоты. В Волжанске, — в ее голосе проскользнули горделивые нотки.

— Вы так просто об этом говорите, — заметил Петр, разглядывая видеокассеты. — А вдруг мы все бандиты?

— Один из вас уж точно, — отозвалась Марина, — и раз я и без того здесь, то не думаю, что сказала что-то, чего они не знают. Я была в Ростове, на конкурсе исторических причесок. Мы взяли первый приз… Потом мастера… они куда-то поехали. А я отправилась домой. Не знаю, почему я выбрала автобус. Предпочитаю самолеты, в них хоть чище.

— Что значит — один из нас уж точно?! — вскинулся Борис.

— А то и значит. Я вас не знаю. И то, что вы говорите… сказать можно все, что угодно, — Марина отвернулась и начала разглядывать ноготь указательного пальца. Алина обменялась с Олегом насмешливым взглядом, потом посмотрела на Бориса.

— Ждете моих признаний, надо понимать? — недовольно произнес ювелир. Его ладонь так и не покинула плеча Светланы, которая, прислонившись к нему, растерянно смотрела в сторону двери. — А мне нечего сказать. В злате не купаюсь, на лимузинах не путешествую! Для меня автобус — вполне нор…

— Вранье! — резко бросила Ольга, поднимая голову и глядя на Лифмана сквозь пряди спутавшихся волос. — Расскажи эти сказки вон, Свете — она у нас наивная! Уж что-что, а в состоятельных мужиках я разбираюсь, как бы они не шифровались! Нищие в мой клуб не ходят! И если ты — обыватель со средним достатком, то я — папа римский!

— Мама, — негромко, почти шепотом произнес Олег, не удержавшись, и Ольга вонзила в него переполненный холодом взгляд.

— Сейчас кому-то в табло как прилетит!

— Боже, что за жаргон! — воскликнул Кривцов с притворным возмущением. — Лексика вершин российского дна!..

— Она права, между прочим, господин Лифман, — Виталий подошел к плетеному диванчику и остановился в задумчивости, словно решал — стоит на него садиться или лучше отойти подальше — даже дальше, чем позволит комната. — Вы не рядовой ювелир. Раньше, конечно, были им — но не сейчас. У нас сегодня вечер откровенности — не выбивайтесь из общей картины, не фальшивьте. Вы говорили, что хотели купить часы — те, в зале. И говорили не как человек, у которого не было денег, а как человек, у которого эти часы увели из-под носа. Я не знаю, сколько они стоят, но явно не одну штуку зелени. Модельный цех, говорите? Воск и серебро?

— Да! — с вызовом ответил Борис. — Много вы понимаете в ювелирном бизнесе! Я работаю в очень престижной мастерской!..

— Ну, — Виталий сокрушенно пожал плечами, — тогда у нас тут и вправду филиал Ватикана.

Борис вскочил, развернувшись в его сторону. Его худое смуглое лицо еще больше потемнело от негодования, изумрудные глаза золотого крокодила на пальце яростно блеснули, когда Лифман взмахнул рукой — жест получился величественным, почти царственным, словно Борис давно и тщательно его продумал.

— Кем ты себя возомнил — господом богом?! Какое право ты имеешь нас оскорблять и допрашивать?!

— Бог не допрашивает, к богу идут добровольно и с открытым сердцем, — устало сказал Виталий. Алина ошеломленно взглянула на него — эта фраза из уст Виталия была для нее такой же неожиданностью, как если бы Петр, который сейчас с простодушным любопытством наблюдал за происходящим, вдруг разразился гомеровскими гекзаметрами или начал рассказывать об основных чертах эпохи Ренессанса. — Кроме того, я атеист. Мы всего лишь пытаемся разобраться в происходящем. Ты мешаешь. И то, что ты так упорно запираешься, наводит на определенные мысли.

— Все высказались — чем ты лучше нас?! — зло процедил Алексей, развлекавшийся тем, что вытягивал пальцы на руках, слушая, как похрустывают суставы. — Или может…

— Никаких «или может»! — отрезал Борис. — Я в этом деле не замешан. Ладно, допустим, я давно не работаю в цехе! Я директор волжанского ювелирного филиала «Дилии» с представительством в Киеве! Да, у меня имеются средства! И вполне естественно, что у меня не возникало желания сообщать об этом каждому встречному и поперечному! Что же касается моего пребывания в этом прокля-том автобусе, я его объяснить не могу! В Киев я всегда отправляюсь самолетом! Почему я не сделал так в этот раз, я не знаю! Вы довольны?!!

— Вполне, — спокойно ответил Виталий, ероша свои светлые волосы. — Видите, совсем не больно.

Олег, открывший было рот, возмутился.

— Нахал! Я собирался это сказать!

— Вам бы все шуточки! — ядовито произнес Борис, опускаясь на свое место. Его ладонь снова вернулась на плечо Светланы. Та не возражала, более того, охотно пододвинулась под нее. Ей до сих пор казалось дикостью, что она так отшатнулась от Бориса. Как ей только могло прийти в голову, что…