Увидеть лицо

Алина не стала спрашивать, кто. Ответ был очевиден. И когда они вышли на улицу, в теплое солнечное утро, друзья по сну ждали их, сидя на перилах подъездного крылечка, и Олег щурился на солнце из-под сдвинутой на затылок кепки, а Жора покачивал длинными ногами.

— Судя по твоему выражению лица, Виталя, ты ее уболтал! — заметил Олег и соскочил с перил. — Можно и бабахнуть!

Он извлек из стоявшего возле его ног пакета бутылку шампанского и осуществил свою угрозу, распугав топчущихся неподалеку голубей. С дерева спрыгнул толстый кот и унесся прочь, а сидевшие рядком на соседней скамейке старушки, вздрогнули и посмотрели на них возмущенно и осуждающе.

— Можно было и потише! — сердито сказал Жора, но сквозь эту сердитость неумолимо проглядывало удовольствие. — И вообще в другом месте!

— А, ерунда! — отрезал Олег, торопливо разливая содержимое бутылки по пластиковым стаканчикам. — Нужно все делать в нужный момент… впрочем, ты не поймешь, у тебя мама профессор.

— При чем тут это?! — вскипел Жора, но Виталий подтолкнул его локтем.

— Ладно вам уже!.. Аль, поставь ты ее на землю, здесь машин нет, она никуда не денется!

Алина с неохотой отпустила щенка, и тот тотчас же начал обнюхивать ступеньки. Олег торжественно вознес стаканчик так, словно это был изящный хрустальный бокал, и провозгласил:

— Итак, за четверых мечтателей, благополучно выбравшихся из собственной мечты! А, ну еще и с днем рождения кое-кого!

— Поддерживаю! — с усмешкой сказал Жора, и стаканчики соприкоснулись. Прохожие поглядывали на них — кто удивленно, кто негодующе, кто — с откровенной завистью. Олег вытер губы и сказал:

— Все равно пиво лучше! Что вы находите в этой кислятине — ума не приложу!

Жора обвел друзей задумчивым взглядом и очень тихо произнес:

— Подумать только… Мы просто увидели сон.

— Да, — эхом отозвался Виталий и, прищурившись, посмотрел на восходящее солнце. — Мы просто увидели сон…

— Ну, а теперь-то что? — спросила Алина, держа Виталия за руку так крепко, словно боялась, что он может исчезнуть в любой момент, и Виталий повернул голову и подмигнул ей.

— Как что? Сны кончились! Пошли жить!

Они пошли через двор, а Гера катилась впереди пушистым колобком, и хотя ее лапки были очень коротенькими, и бежала она медленно и неуклюже, и двор был очень широким, и дорога была очень далеко, они все же не выдержали и припустили за ней, и те, кто шел мимо, удивленно смотрели на бегущих сквозь раннее утро понедельника четверых взрослых, вовсю хохочущих людей, один из которых воинственно размахивал на треть полной бутылкой шампанского, и на трусившего перед ними толстого щенка, смешно переваливающегося с одного бока на другой, и некоторые раздраженно думали о том, как много в последнее время развелось сумасшедших.

Где солнце то, что вскроет небо,
И ветер тот, что тучи сдует,
И поле, что одарит хлебом,
И голос тот, что нас разбудит?
Где та река, что жизнь напоит?
И птахи где полет несмелый?
Где тот огонь, что тьму прогонит?
И песня где, что дева пела?
Где те снега, что пепел спрячут?
Где те дожди, что мир умоют?
Живые, кто бойцов оплачет?
И та трава, что раны скроет?
Где те сады, что встретят осень,
И та любовь, что все прощает,
Рука, что милости не просит,
И сердце, что не забывает?!