Читаем Увидеть лицо полностью

Потолок, теперь казавшийся более низким, снова плыл над ней. Ее лицо то выступало из темноты, то вновь пропадало в ней, словно растворяясь, красно-черные волосы разметались по плечам острыми хищными прядями, на губах застыла отрешенная улыбка; поджав под себя ноги, она кружилась в самом центре мистической индейской музыки, постигая тонкости каждой проходящей мимо секунды, в то время как ее пальцы постигали содержимое шкатулки. Постепенно кресло кружилось все медленнее и медленнее, потом Кристина резко выпрямилась и, уперевшись в пол босой ногой, остановила его вращение. Встала, подбежала к выключателю, и тьма проворно разбежалась по углам, прихватив с собой и мистику. Обнаженные свечи приобрели нелепый вид, но Кристине сейчас было не до этого. Она снова плюхнулась в кресло, перевернула шкатулку вверх дном и высыпала ее содержимое себе на колени. При этом крышка выскользнула у нее из рук и со звоном ударилась о пол.

Ее пальцы, перебиравшие горку вещей на коленях, заметно дрожали. Она брала каждую и подносила близко к лицу, потом роняла и брала следующую.

Простенькое посеребренное колечко с пятью красными камешками. Два детских переливных календарика со сценками из старых мультфильмов. Красивая пестрая лакированная ракушка. Серебряная монета 1913 года, достоинством в двадцать копеек. Гашеные вьетнамские марки со змеями и цветами. Значок с головой ахалтехинской лошади. Несколько старых купюр по десять и двадцать пять рублей с профилем Ленина. Вкладыши-наклейки от жевательных резинок. Пластмассовые сережки-гвоздики в виде розовых бантиков. Ярко разрисованный маленький пупсик-ангелочек. И еще одни серьги — большие красивые серьги-подвески — янтарь, оправленный в серебро.

Нелепый бестолковый набор вещей, которому место в какой-нибудь детской шкатулке среди игрушек. Они и были в детской шкатулке. Когда-то.

Начальная школа, друзья, неизменные веселые и визгливые посиделки у кого-нибудь в гостях, пока родители на работе. Чего они только не собирали тогда — и монеты, и значки, и марки, и календарики… Разглядывали, хвастались, обменивались. Но не всем. Некоторые вещи владельцы наотрез отказывались менять на что-либо, считая их перлами своей коллекции. На них можно было только смотреть и завидовать. Она завидовать не желала.

Может кто-то и догадывался, что именно Кристина виной тому, что у кого-нибудь из их компании то и дело пропадают вещи, но впрямую никто вопросов ей не задавал. Только одна…

Кристина взяла янтарные серьги за серебряные крючки и подняла их высоко вверх, глядя, как раскачиваются пластинки темно-желтого полупро-зрачного янтаря.

— Да не брала я твои дурацкие серьги! Это ты их куда-то засунула!

— Брехло ты, Криська! Они на кровати лежали, когда я из комнаты вышла! Там только ты была! Где они!

— Не знаю!

— Ты украла! Покажи, что у тебя в карманах!

— Разбежалась!

Она была сильнее, поэтому вырвалась и убежала. А вечером в дом к родителям уже бывшей подруги заявилась разъяренная Логвинова-старшая и потребовала объяснений — как это так, ее Кристину назвали воровкой! Сама Кристина скромно топталась у матери за спиной, и Танькина оранжевая куртка висела так близко.

— … она сама их и украла, а на мою дочь сваливает! Вы поищете хорошенько! Мы никуда не уйдем, пока я все не выясню!

Провели обыск, и вот поди ж ты — в кармане Таниной куртки обнаружилась одна из пропавших янтарных сережек. А также несколько монеток и календариков, в которых Кристина с негодованием опознала вещи, похищенные у ее друзей. (Кто бы знал, каких трудов ей стоило с ними расстаться, хоть она и старательно выбрала те, которые представляли наименьшую ценность).

На следующий день о случившемся знал весь класс, а также все четыре окрестных двора. Жизнь Тани превратилась в ад, и в конце концов она, елееле дотянув до конца третьего класса, не выдержала и перевелась в другую школу.

Это было так давно, что почти стерлось из памяти, превратившись в некий смутный сгусток, натыкаться на который, мысленно блуждая по своему прошлому, было неприятно. Но Кристина давно выросла, выросла и Таня, у которой сейчас уже была своя семья. Все украденные вещички Кристина давно растеряла, и все это уже не имело никакого значения. Но оказывается имело. Все почти стерлось из памяти… все, кроме тех вещей. Кристина уже не помнила ничего из того, что было в ее коллекциях, но хорошо помнила вещи, которые украла.

И они каким-то непостижимым образом оказались здесь. Все оказались здесь. Кто-то знал о ее прошлом. Кто-то залез к ней в голову и все узнал, а потом заманил ее в этот дом. Она была права, когда говорила о гипнотизере. А может это был и не гипнотизер. Может это был кто-то похуже.

Столовая… эта столовая с лицами богов, недобрые взгляды деревянных глаз, она здесь совсем неспроста… а может, это напротив лучшее место во всем доме… спрятаться среди богов — кто посмеет тронуть тебя среди богов, кто осмелится посягнуть на ужинающего с богами?..

Перейти на страницу:

Все книги серии Увидеть лицо

Похожие книги