Уцелевший

Но ничего вкуснее в жизни я не ел. Кажется, выбыл кто-то еще, но, черт подери, я был почти без сознания и не заметил бы, даже если бы сам капитан Магуайр ушел из SEAL. Я лишь знал, что больше половины ребят, начавших эту адскую неделю, все еще упорно боролись за место на курсе. Время было уже позднее, но наша тренировка продолжалась. На дистанции было еще пять лодочных экипажей. Инструкторы перемешали команды и приказали нам грести к Тернер-филд – восточной окраине базы.

Там мы бегали большими кругами с лодками на головах, а потом соревновались на скорость без них. Следом шел еще один заход в воду, и в конце этих пятнадцати минут члена экипажа первой лодки, крепкого, как сталь, техасца (как я считал), поразила резкая боль, похожая на симптомы аппендицита. Что бы это ни было, терпеть такую боль было невыносимо. Я едва мог вспомнить свое имя, так что «Скорой» пришлось забрать меня для осмотра в медицинском центре.

Когда я пришел в сознание, встал с кровати и тут же вернулся в строй. Уход с курса я даже не рассматривал. Помню, как инструкторы поздравили меня, что я надел теплую, сухую одежду, и тут же приказали бежать прямиком в океан. «Ты лучше бы искупался в воде и в песке. На случай, если забыл, чем мы здесь занимаемся».

Начиная примерно с 2 часов ночи и до самого утра весь класс бегал по базе с чертовыми лодками над головой. На завтрак нас отпустили где-то в 5 часов, и вторник начался почти так же, как понедельник. Не спавшие, замерзшие и уставшие до изнеможения, в тот день мы совершили пятикилометровый заплыв на лодках к северному острову, на скорость. Наступил вечер вторника. Мы не спали вот уже на протяжении более шестидесяти часов.

Список травм все пополнялся: порезы, растяжения, волдыри, синяки, порванные мышцы, и у нескольких ребят уже проявлялись симптомы воспаления легких. Мы работали всю ночь, совершили один длинный десятикилометровый заплыв на лодках и отправились на завтрак в среду так же, в 5 утра. На тот момент мы три дня не спали – но больше никто не ушел. Все утро мы продолжали тренировки: плавали – гребли – плавали, а потом и бегали вдоль пляжа. Мы донесли лодки до столовой в полдень, и нам, наконец, разрешили поспать. Инструкторы выделили на сон час сорок пять минут и большую палатку для нашего размещения. Осталось тридцать шесть парней.

Вот только возникла проблема – многие ребята не могли уснуть, и я был одним из них. Медработники пытались помочь раненым вернуться в строй. Главной проблемой были травмы сухожилий, особенно на бедрах, и парням требовалось выполнить несколько упражнений на растяжку, чтобы привести себя в чувство для грядущего дня.

Через два часа пришла новая смена инструкторов, и они тут же начали кричать, будить нас и пытаться вернуть класс в строй. Это было то же самое, что стоять посреди кладбища и пытаться разбудить мертвых. Медленно до спящих начало доходить: их худший кошмар становится явью. Кто-то снова тащит их вперед.

Офицеры SEAL приказали нам искупаться в прибое, и каким-то образом мы переползли и проковыляли через песчаную дюну в ледяную воду. Нас снова подвергли пятнадцатиминутной пытке в океане, потом мы сделали упражнения в прибое, потом потащили лодки обратно, к столовой.

И снова нас гоняли всю ночь: то в воде, то на берегу. Бог знает, сколько километров мы пробежали в ту ночь по побережью. Наконец нам снова позволили поспать. Это был четверг, думаю, часа 4 утра. Вопреки пессимистичным прогнозам, все быстро проснулись и понесли лодки на завтрак. Потом все более безжалостные инструкторы заставили нас плавать на лодках в огромном бассейне, гребя одними руками, без весел, а потом таким же образом плыть с ними наперегонки.

Среда плавно перетекла в четверг, мы были уже на финальном этапе адской недели. Впереди осталась знаменитая лодочная кругосветка, последнее из основных испытаний этой недели. Мы сели в лодки где-то в 19.30 и отчалили от центра спецопераций, направляясь сначала к северной оконечности острова, потом обратно, в бухту Сан-Диего, на десантную базу. Ни одна ночь моей жизни не текла так долго.

Некоторые парни страдали от настоящих галлюцинаций, и во всех трех лодках ввели такую систему дежурства, где один мог спать, пока остальные гребли. Невозможно выразить словами, насколько мы были измучены. Я почти постоянно думал о доме и представлял, что плыву на этой лодке прямо на ранчо. Единственная радость заключалась в том, что на нас была сухая одежда.

Внезапно один парень в нашей лодке почти отключился. Он просто опрокинулся в воду, все еще держа весло в руках и делая гребки на автомате, продолжая двигать лодку. Мы вытащили его из воды. Казалось, он даже не понял, что пять минут провел в заливе Сан-Диего. В конце концов, я думаю, что все мы гребли почти во сне.

После трех часов гре€бли нас отозвали на берег для медицинского осмотра и перекуса в виде горячего супа. После мы продолжили путь и плыли почти до 2 часов ночи пятницы, когда нам через мегафон отдали очередной приказ. Ни один из нас этого не забудет. Один из инструкторов крикнул: «Покинуть лодки!»