Читаем Утро звездочета полностью

— Вижу, — говорит он, как будто видел меня пару дней назад.

— Я думал, Дашкевич придет, — говорю я.

— А обо мне, наверное, не подумал, — усмехается он.

Я тоже усмехаюсь. Он угадал, а в своем положении я могу позволить себе не лицемерить даже в этой ситуации. Пусть даже из элементарного такта.

Кривошапка оглядывается все время, пока мы углубляемся в территорию больничного сквера. У меня даже проскальзывает мысль, не записался ли он в мои добровольные освободители?

— Присядем? — развеивает он мои подозрения, кивнув на скамейку.

Мы присаживаемся и я первым делом благодарю его за газету.

— Меня не пустили вчера, — пускается он в объяснения, — я и не ожидал, что газету разрешат передать. Мостовой говорил, тебе не разрешают читать.

— Сегодня даже телевизор разрешили, — сообщаю я. — Еще бы намекнули, когда выпишут.

— А ты не торопись, — снова оглядывается Кривошапка. — Тем более, тебе есть о чем подумать.

Я удивлен таким поворотом, но первый ход, неожиданно сделанный Кривошапкой, развеивает мои сомнения. Больше ничто не заставит меня держать при себе по крайней мере один не дающий мне покоя вопрос.

— Например, подумать о том, был ли на той машине спецсигнал? — задаю его я.

Кривошапка удивляет еще больше: мне не удалось застать его врасплох. Он даже не меняется в лице.

— Это не так важно сейчас, — говорит он. — Уже не важно. А вот о чем действительно стоит подумать, так это о том, — чуть наклоняется он ко мне, — что делать после ухода Мостового.

Я отвечаю ему вопросом на вопрос. Причем вопрос я задаю одними бровями — для этого мне пришлось применить все резервы собственной мимики.

— Ну да, повышение, — кивает Кривошапка. — Правда, весьма сомнительное. Шеф будет замначальника ГУВД Москвы, там после увольнение мэра баальшой кавардак наблюдается.

— А кто же вместо? — спрашиваю я.

— Черт его знает, — искренне пожимает плечами Кривошапка. — Поговаривают, Митволь, вроде его видели в Кремле.

— Да я не про Лужкова. Вместо Мостового кто?

— Ааа, — говорит Кривошапка. — Может, пройдемся? — быстро меняет свои предпочтения он.

— Можешь считать это проявлением служебной иерархии, — говорит он. — Не могу же я сидя выражать свое почтение новому начальнику.

— Что? — спрашиваю я.

— Это ты, — говорит он, и мы останавливается друг напротив друга. — Вместо Мостового. Ты.

Так не бывает, думаю я. Не бывает, чтобы Контора прислала ко мне сошедшего с ума сослуживца, скорее уж я поверю в конец света в 2012 году.

— Зачем ты пришел? — задаю я, пожалуй, наиболее соответствующий ситуации вопрос.

— Оговорить свое будущее, зачем же еще? — не мигая, смотрит он мне в глаза. — Вообще-то у меня не более десяти минут. Поэтому предлагаю следующее. Говорить буду я, а ты — задавать лишь самые необходимые вопросы. Договорились?

— Что ж, давай сыграем, — киваю я. — Хотя получается, что ты мне вроде как свою игру навязываешь?

Кривошапка вздыхает.

— Девять минут сорок пять секунд, — говорит он. — Это у меня на всю, как ты выразился, игру. У тебя же несколько дней размышлений в почти полном одиночестве. У кого из нас, черт возьми, солидная фора?

— Хорошо, хорошо, — смеюсь я. — У меня фора. Твой ход.

Он снова вздыхает и смотрит на часы. И если быть до конца честным, нужно признать, что выглядит Кривошапка бледным и взволнованным.

— Игры играми, но ты бы мог спросить, почему, к примеру, не я, — говорит он. — Почему не меня назначат вместо Мостового.

— Я бы скорее предположил Дашкевича, — признаюсь я.

— Его нельзя, — категоричен Кривошапка. — Он болен.

— Дашкевич болен? — поражен я.

— Лейкоз, — говорит Кривошапка и мне все становится ясно.

Он не врет, и бледное, вечно бледное лицо Дашкевича встает у меня перед глазами как бесспорное и безнадежное доказательство.

— Ему-то осталось, в лучшем случае, десять месяцев, — добавляет Кривошапка, и я снова замечаю круги перед глазами, с которыми собирался было попрощаться.

— Ничего себе, — только и говорю я.

Кривошапка испытующе смотрит на меня.

— Что же ты не спрашиваешь, почему не я? — интересуется он.

— О тебе я не подумал, — мщу я за усилившееся от последних новостей головокружение, и мы оба ухмыляемся.

— Тебе не плохо? — заглядывает он мне в лицо.

— Гораздо лучше, — вру я и выдаю себя глубоким, свистящим ноздрями вдохом. — Нет, правда нормально, — уверяю я и действительно чувствую облегчение.

— Так почему, кстати, не ты? И кстати, — соображаю я, — ты разве не уходишь с Мостовым? — сдаю я себя с потрохами.

— Вы как бабы, — констатирует Кривошапка, — только вот времени обсуждать ваши сплетни у меня точно нет. Можно подумать, тебя это больше интересует, чем ответ на вопрос, чем вызвано твое назначение и, между прочим, награждение государственной наградой. И, кстати, чего ради ты лежишь тут с головокружениями, межпозвоночной грыжей и пятимиллимитровым полипом в желчном пузыре. Сам-то слышал об этом своем диагнозе?

— Откуда ты…

Перейти на страницу:

Похожие книги