УТРО МАГОВ

Согласно оккультному учению, внутренние силы членов группы образуют общую цепь. Но пользоваться ею в целях группы можно только с помощью мага, который, в свою очередь, не может обойтись без медиума, аккумулирующего силу. В обществе Фуле медиумом был Гитлер, а магом – Гаусхофер.

Раушнинг описывал фюрера так: «Глядя на него, приходится вспоминать о медиумах. Большую часть времени это обычные, незначительные существа. Внезапно на них, как с неба, нисходит сила, власть, поднимающая их над обычными мерками. Эта сила – нечто внешнее по отношению к их действительной личности. Она – как гость с других планет. Медиум – одержимый. Исчерпав этот порыв, он вновь впадает в ничтожество. Я абсолютно убежден, что нечто подобное происходило и с Гитлером. Персонаж, носивший это имя, был временной одеждой квазидемонических сил. Это соединение банальности и исключительности – невыносимая двойственность, немедленно ощущалась при контакте с ним. Подобное существо мог бы выдумать Достоевский: соединение болезненного беспорядка с тревожным могуществом».

Штрассер: «Слушавший Гитлера внезапно видел появление вождя славы… Словно освещалось темное окно. Господин со смешной щеточкой усов превращался в архангела… Потом архангел улетал, и оставался только усталый Гитлер с остекленевшим взором».

Бушез: «Я взглянул в его глаза: они стали медиумическими… Порой это выглядело так, будто что-то вселялось в оратора извне. От него исходили токи… Затем он вновь становился маленьким, посредственным, даже вульгарным, казался выдохшимся – как будто его аккумуляторы полностью исчерпались».

Франсуа Понсе: «Он впадал в род медиумического транса. Его лицо выражало экстатический восторг. За этим „медиумом“, несомненно, стоял не один человек, но группа, совокупность энергий, магическая энергоцентраль».

Нам кажется бесспорным – надеемся, часть нашей убежденности передалась и читателю, – что сам Гитлер был вдохновлен не тем, что он выражал, не простенькой внешней теорией национал-социализма. Гитлера увлекали силы и учения, плохо скоординированные между собой, и поэтому бесконечно более страшные.

Гитлера наполнили мыслями гораздо более масштабными, чем это позволяли его умственные способности и возможности самостоятельного образования, они непрерывно распирали его, но своим соратникам и народу он способен был передать только грубо вульгаризированные отрывки.

Д-р Ашиль Дельмас пишет: «Подобно мощному резонатору, Гитлер действительно был „барабаном“, как он хвастался на скамье подсудимых в Мюнхене. Барабаном он и остался. Однако он брал и использовал только то, что отвечало его жажде власти, мечте о владычестве над миром, поддерживало его одержимость идеей биологической селекции, необходимой для сотворения человека-бога».

Но была и другая тайная цель, одержимость идеей изменить жизнь планеты. Порой случалось, что скрытая мысль вырывалась из него, словно выхлестываясь сквозь крошечную щель. Он говорил Раушнингу: «Наша революция – новый, вернее, конечный этап эволюции, ведущий к завершению хода истории». Или еще, тому же собеседнику: «Вы ничего не знаете обо мне. Мои товарищи по партии не имеют ни малейшего представления о намерениях, которые меня одолевают, и о грандиозном здании, лишь фундамент которого будет заложен до моей смерти. Мир вышел на решающий поворот. Мы у шарнира времени. Планете предстоит встряска, масштабы которой вы, непосвященные, не в состоянии постигнуть… Свершается нечто несравненно большее, чем рождение новой религии…» Перед нами по-человечески понятное стремление высказаться. Но это выплеск не собственных мыслей Гитлера, не парафраз гербигерианских, бендеровских и тому подобных идей (хотя оттуда тоже кое-что заимствовано). И гербигерианство, и бендеризм, при всем их размахе, суть лишь пища для масс, хмельное варево для воображения первого встречного. Вспомните приведенное выше решение Гитлера по поводу спора гербигерианцев и бендеристов. Из Гитлера вырывается наружу внушенное ему членами общества Фуле, Эккартом и Карлом Гаусхофером.

Карл Гаусхофер занимал кафедру в Мюнхенском университете. Один из его ассистентов, Гесс, член общества Фуле, как и сам профессор, в нужный момент свел Гитлера и Гаусхофера.

Речь идет именно о том Рудольфе Гессе, который бежал из Германии на самолете, совершив эту безумную авантюру после того, как Гаусхофер сказал ему, что видел его во сне летящим в Англию. На Нюрнбергском процессе подсудимый Гесс, последний из оставшихся в живых членов общества Фуле, в редкие в его необъяснимой болезни минуты просветления давал показания, из которых следовало, что Гаусхофер был магом, тайным учителем (Джек Фишман, «Семеро в Шпандау»).