Утро

- А ты? Ты тоже заодно с этими смутьянами? - Он ухмыльнулся. - И ты тоже хочешь учиться на вечерних курсах? Ну что ж, вольному воля. Но сейчас или немножко позже ты поймешь, что к чему. - Он похлопал рукой по животу. Когда начнет урчать от голода в брюхе, ты сам побежишь к Рахимбеку на поклон. И тогда узнаешь, что значит быть неблагодарным.

Из уважения к почтенному возрасту мастера Байрам воздержался от резкостей.

- У меня, уста, давно уже урчит в брюхе, - грустно улыбнулся он. - Но за хлебом я к тебе пока не приходил. И, надеюсь, не приду...

В это время на пригорке показался слуга Рахимбека. Запыхавшись, он подбежал к Байраму.

- Хорошо, что я тебя застал, - едва переводя дух и размахивая руками, выпалил Гейдарали. - Сбился с ног, пока лез на эту гору. Хозяин зовет тебя к себе! Иди скорее!

Мастер Пирали снова обернулся к сыну.

- И ты иди! Сейчас же иди к хозяину и скажи: "Пришел с повинной к вашей милости. Каюсь вместе со всеми своими дедами и прадедами и даю зарок - в другой раз так не поступать!" Ступай!

- Не пойду, - заартачился Аслан. - Как все рабочие, так и я! Один я никуда не пойду. Ни за что не пойду!..

Когда Байрам уже спускался вниз по тропинке, Аслан догнал его. Стараясь показать, что слова отца ничуть его не смутили, он произнес с волнением:

- Как это глупо - мой отец все еще считает меня ребенком. Но ты не думай, Байрам, я буду бастовать, как и все... Я никогда не сдамся...

Рахимбек указал Байраму место прямо напротив себя.

- Садись! - сказал он. - Тебя, оказывается, нигде не сыщешь. Такой ты стал теперь важный. Голова твоя делами занята...

Байрам без стеснения молча опустился в мягкое кресло и, сняв папаху, вытер платком горячий лоб. Рахимбек начал беседу издалека:

- Сколько у тебя душ в семье, сын мой?

- Со мной четыре, бек.

- Здесь живут или в деревне?

- В деревне, бек.

- А ты не хочешь переселить их к себе?

- Хочу.

- Почему же до сего времени ты не сделал этого?

- Не могу нанять квартиру, бек.

- Почему?

Байрам невесело засмеялся. Бек ответил вместо него:

- Я хорошо понимаю, почему ты живешь без семьи. У тебя не хватает денег. Ну, а почему до сего времени ты не сказал мне об этом?

Байрам опять промолчал.

Бек открыл средний ящик письменного стола и достал пять сторублевых кредиток.

- Возьми. Не стесняйся. Подыщи себе хорошую квартиру и, если хочешь, завтра же поезжай в Деревню за семьей. Будешь нуждаться в чем-либо, приходи прямо ко мне. Во всякое время приходи. Не стесняйся. Мы - единоверные мусульмане. Только скажи: зачем ты связываешься со всякими подстрекателями и губишь себя, Отойди от этого дела. Ведь ты приличный человек и пользуешься уважением рабочих. Так ведь?

- Рабочие меня любят, бек. Это правда.

- Возьми вот эти деньги и слушайся меня. Тебе не к чему связываться с теми, кто приезжает из России и натравливает мусульманина на мусульманина. Они плохо кончат. Бери, бери деньги!

- А за что, бек, ты даешь их мне?

- Как за что? Я просто дарю их тебе! Это бешкеш. Подарок.

Байрам взял кредитки, повертел их в руках и так и сяк внимательно разглядывая каждую на свет.

В самом деле, с такими деньгами можно было бы нанять превосходную квартиру. Можно было бы привезти в Баку жену - Гезал, мать - Пери и сына Бахадура и долгое время ходить каждый день на базар за бараниной и рисом, вкус которых бедняк давно позабыл.

Байрам все глядел и глядел на кредитки.

На губах бека уже появилась довольная улыбка. Но Байрам не верил в искренность хозяина. "Ты не даришь их мне, бек, от чистого сердца, а просто мажешь мне губы жиром. Ну, что ж, обмазывай, - подумал Байрам. - Давно я собирался переселить в город семью. Не было денег. Вот они и появились. Чего же лучше?"

Новенькие, скользкие бумажки шуршали в его руках, как змеи. Они и холодные были, как змеи. "А товарищи? Мешадибек говорил, что только в единении сила".

- О чем задумался, душа моя?

Байрам вздрогнул, в последний раз с тоской взглянул на деньги. Но теперь, вместо радужных кредиток, он видел худых от недоедания рабочих, лежавших в изнеможении под дырявыми навесами, видел истощенных, полуголодных и босоногих ребятишек, на которых нагляделся вчера, когда обходил рабочие казармы и жалкие лачуги. И только ли вчера? А разве всю жизнь он видел иное?

По телу Байрама пробежала дрожь.

- Бек, - проговорил он медленно, глядя на хозяина, - не знаю, как вы, а я считаю, что допускать низость в отношениях с друзьями нельзя. Таков уж наш обычай.

- Что это значит?

- Это значит, что тот, кто подводит друга, предает его, тот - негодяй. Подлец. Я не возьму. Очень вам благодарен, бек. Страдал пять лет, потерплю еще.

Рахимбек вытаращил глаза.

- Ты что, отказываешься от подарка? От денег? Безумный!

Байрам вскочил с места. Кредитки разлетелись по полу.

- Прощайте, бек! - воскликнул он и бросился вон из кабинета.

Прохаживаясь по улице, Аслан терпеливо дожидался своего мастера.

- Ну как, уста? Он принял наши условия? - живо спросил паренек, увидев Байрама.

Но Байрам как будто не расслышал вопроса. Он сам спросил взволнованно:

-Ты можешь, Аслан, сказать мне адрес Мешадибека?

- Могу. Азиатская, сто двадцать семь.