- Помнишь, когда мы были детьми, то играли вместе, дружили?.. А теперь... Теперь этого уже нет.
- Потому что мы больше не дети, - печально улыбнулась Сусанна. - К тому же, эта ужасная резня, которая произошла... Не нужно, Рашид, чтобы нас видели вместе.
- Я никого и ничего не боюсь, Сусанна.
Хотя Рашид окончил всего три класса русско-татарской школы, он свободно говорил по-русски, и они с Сусанной прекрасно понимали друг друга. Когда Рашид поджидал Сусанну у церковного крыльца, он мечтал, что скажет ей все о своей любви в самых пылких выражениях. Он нашел пышные сравнения для ее черных бровей и выразительных глаз. Но сейчас все приготовленные заранее слова почему-то вылетели у него из головы.
Рашид все твердил:
- Ты не забыла меня, Сусанна?
Девушка отрицательно качала головой.
- И я никогда не забывал тебя, Сусанна. И никогда не забуду... Ты, конечно, поняла, почему я так часто прихожу к твоему отцу... Но чего же мы стали?
Они пошли рядом.
На улице было безлюдно. Но каждую минуту мог появиться прохожий, и тогда могло случиться всякое. Это волновало и страшило Сусанну. Как только они попадали на освещенное фонарем место, девушка низко склоняла голову и прятала лицо. Наконец они свернули в темный переулок. И только здесь Сусанна заговорила:
- Рашид, ты хочешь что-то сказать. Говори же скорее!
Рашид заметил, что девушка боится. А подруга Сусанны трусила еще больше. Она то поспешно уходила вперед, то замирала на месте, испуганно оглядываясь по сторонам. И это все из-за ужасной недавней армяно-азербайджанской резни, о которой и сам Рашид не забывал ни на минуту. Он сказал прямо:
-Ты говоришь, что могут быть неприятности, если азербайджанца и армянку увидят вместе?
- Да, Рашид. Ты сам это знаешь.
- А помнишь, когда... в тот год... никто не тронул твоего отца?
- Помню. Но ведь отец никому в жизни не причинил зла.
- Не то, Сусанна. Не в том причина.
- А в чем?
- Ты знаешь моего двоюродного брата Мешадибека?
- Мешадибека? Знаю!
- Это он и такие люди, как он, его товарищи, приостановили резню. Они сказали народу, что есть сила, которая натравливает братьев, простых людей, друг на друга. Против этой силы, нужно повернуть оружие...
- Я слышала то же самое и от отца. Мешадибек говорил, что трудящиеся люди - и русские, и армяне, и азербайджанцы - братья, хотя и разной веры. Вражда нужна только богатым.
- Мы всегда жили как добрые соседи. И теперь я мечтаю только об одном, Сусанна. Я хочу, чтобы мы были и добрыми соседями и близкими родственниками. Самыми близкими...
Сусанна остановилась и круто обернулась к Рашиду. Она не понимала его. Глаза ее широко раскрылись.
- Самыми близкими? Разве это возможно?
- Ты не веришь, Сусанна, что я, азербайджанец, могу от всего сердца полюбить армянку?
Девушка опустила голову. Даже в темноте Рашид видел, как кровь прилила к ее лицу. Она прижала к груди руки.
- Значит, ты...
- Да, Сусанна...
Оба они не договорили. Все было ясно и так. Сусанна только спросила:
- Ты приходил к отцу из-за меня?
- Конечно. Он сшил мне столько обуви, что хватит теперь на всю жизнь.
- На всю жизнь... - повторила взволнованная Сусанна. - На всю жизнь! И вдруг спросила: - Ты слышишь, Рашид, как бьется мое сердце? Оно будет теперь всю жизнь биться для тебя одного...
Они дошли до перекрестка и приближались к своей улице. Страх, который сковывал их, как-то незаметно улетучился. Правда, Сусанна не призналась, что Рашид царил в ее мечтах все эти годы, что из мастерской отца она подолгу смотрела на него в дверную щелку и любовалась им - какой он стал красивый и нарядный. Они принялись вспоминать детство, забавы, черепаху, которую поймал для нее в камнях Рашид. Кому не дороги чудесные воспоминания далеких детских лет?!
Когда Сусанна и Рашид расставались, девушка посмотрела на него долгим взглядом. И Рашид прочитал то, что без слов, говорили ее сияющие глаза: "Я на все согласна".
На следующее утро, проснувшись, Рашид увидел у своей постели мать.
- Хватит упрямиться. Пора сыграть свадьбу, - только и успела произнести она, как сын резко оборвал ее:
- Мать! Если не хочешь, чтобы я навсегда ушел из этого дома, не говори мне о свадьбе. Знай, что я скорее решусь удавиться, чем женюсь на девушке, которую вы мне выбрали, не спросив меня.
Не слушая упреков матери, он наскоро оделся, вышел из дому и направился к Мешадибеку. Но двоюродного брата дома не оказалось. Еще рано утром он куда-то ушел. Тетушка Селимназ поставила перед Рашидом стакан чаю.
- Мешади вчера спрашивал про тебя, - сказала она. - Думал, что ты зайдешь.
- Вчера никак не мог, тетя.
- К свадьбе, наверное, готовишься?
- Да, что-то в этом роде...
- Когда же с божьей помощью будет свадьба?
- Это, тетя, зависит не от меня, а от Мешади. Он должен быть моим сватом.
- Сватом? Как же это так? Ведь невеста у тебя, мне сказали, давно сосватана.
- Сосватана, да не та! Я люблю другую, тетя.
Тетушка Селимназ остолбенела. Не зная, что сказать, она удивленными глазами посмотрела на Рашида.