Утраченный гримуар

Он замолчал, и в уши ударило тишиной. Такая может быть только в компьютерной игре, потому что в реальности всегда есть минимальный шумовой эффект: собственное дыхание, например. А потом я понял, что вообще ничего не чувствую: ногти мои давно впивались в ладони, но ни единого намёка на боль. Я поднял взгляд на Саншайна, но тот как будто отдалился. Игровой интерфейс дёрнулся, сместился влево, и в правом верхнем углу что-то появилось. Нет, ничего там быть не может. Не может, не может, не может.

Я зажал уши руками и принялся мотать головой из стороны в сторону, словно хотел усилить своё отрицание происходящего. Кровь с ладоней смешалась с выступившим потом, и я вдруг почувствовал сладковатый запах разложения.

Где-то внутри я гнию…

Едва успел добежать до балкона, свесился с перил, и меня вырвало. А потом я чуть не свалился следом, только Саншайн успел схватить за шкирку и оттащить обратно на скамью.

— Ненавижу тебя, — выдохнул я, снова зажав пульсирующие болью виски.

— Вот уж неправда, — рассмеялся паладин, — меня все любят. В своё время прокачал Харизму, теперь приходится сильно постараться, чтобы на меня хотя бы обиделись.

— И Харизму вашу ненавижу!

— Вы посмотрите-ка на него, — подал голос Горыныч. — Харизму он ненавидит. Ты просто не умеешь её готовить.

Я скосил взгляд на сфинкса, тот демонстративно отвернулся. Я ему случайно на хвост не наступал, пока был пьян? Или на что там ещё может обидеться кот-переросток? А вдруг его Саншайн переприручил?! Я вскинул голову, чтобы посмотреть паладину в глаза, но в этот момент, как назло, виски пронзила острая боль, настолько сильная, что я отключился.

Проснулся в своей комнате. Горыныч лежал рядом, положив тяжёлую голову мне на плечо. Я протянул руки и погладил его по загривку, сфинкс замурчал.

— А я-то уж думал, что тебя Саншайн переприручил…

— Винсент, — не открывая глаз, пробормотал Горыныч, — ты идиот? И нет, не отвечай — это был риторический вопрос.

Я тихо рассмеялся. Голова больше не болела, зато очень хотелось спать. Наверное, паладин все-таки влил в меня исцеляющее зелье, а то и два, как изначально советовал. Выполнение следующих квестов мы с Саншайном ещё не планировали, потому что у него то ли сегодня, то ли завтра должно было состояться какое-то важное дело. Что ж, значит с чистой совестью можно спать дальше, чем я и занялся. И в этот раз Кара не пришла и не принесла с собой кошмары.

Второй раз проснулся уже после полудня. Сфинкс ушёл к окну и нежился там на полу в лучах солнца. Хорошо ему. Мне, правда, тоже было хорошо, но я все-таки выпнул себя из постели и даже заставил поесть. А потом ко мне с сильным запозданием вернулась совесть и начала «ездить по ушам». Я тут, понимаешь, развлекаюсь пирами и самокопанием, виагры всякие изобретаю, а народ там в поте лица листы утраченного гримуара ищет! А значит надо идти искать Саншайна и клянчить у него следующий квест, то есть выполнение следующего квеста. На секунду всё-таки представил паладина в балахоне целителя Ксандра, требующего ящик сыворотки правды и, не сдержавшись, заржал. Горыныч подорвался, несколько секунд смотрел на меня сонными глазами, потом повалился обратно на пол. Я поднялся с кровати и вышел за дверь.

Замок встретил меня тишиной. Быстро пробежал пару этажей, не стесняясь заглядывать в попадающиеся мне двери. Я ведь у себя дома же, да? В семью-то приняли. Ну вот, значит, можно!

— Винс! — окликнули меня, и я обернулся.

В конце коридора в нескольких сантиметрах от пола парил Лектер. Ага, сдаётся мне, он и сегодня моя нянька.

— А, Лек. Доброе утро!

— Утро? — он нахмурился, потом пожал плечами. — Что ищешь-то?

— Саншайна! — с готовностью объявил я.

— Так у него же сегодня турнир. Мы об этом говорили вчера.

Ага, кто бы ещё помнил…

— И все туда улетели?

— Ну да, кроме нас с тобой. Но ты, конечно же, не хочешь посмотреть, как Первый Меч Империи набьёт морду лица Саншайну?

По голосу Лектера было заметно, что он едва сдерживается, чтобы не схватить меня за шкирку и не телепортировать прямо на турнир. Но я, привыкший иметь дело с Себом, спросил:

— Сколько?

— Десять крафтов виагры, а лучше скопируй мне рецепт. Если не умеешь — покажу как, а то разбор через раз работает.

Ага. Не в плане «ага, Лектер — алхимик». А в плане «ага, тройняшки проболтались про виагру».

— Что, — хмыкнул я, — не справляешься?

— Мелори не жалуется, — надулся маг, а потом протяжно вздохнул и убрал левитацию. — Да есть у нас на сервере один сволочной алхимик. Продаёт с аукциона редкие зелья, но при этом по запредельной цене. Хочу его хотя бы с виагрой обуть. Конечно, на ней много не заработаешь: поначалу будут брать чисто поржать, потом застесняются. Все ж себя гигантами мнят. Ну так, скопируешь рецепт?

Вот жеж черт! Даже не хочу думать о том, как сильно и долго будут бить меня клановые алхимики, когда узнают, что я и есть тот самый жмот с аукциона…

— Да не вопрос, Лек. Саншайн тут утром доверительно сообщил, что мы теперь вроде как одна семья. Что ж мне для брата жалко рецепта? Да ни в жизнь! Уделай эту жадную сволочь с аука!