Утомленное солнце

Артем стал отказываться. Но Влада и слушать его не стала. Принесла половину яблочного пирога собственного приготовления, согрела чай. И еще поставила на стол бутылку марочного вина, достала бокалы.

– Из Ялты привезла! – весело сообщила она. – Ты привезла, а я с пустыми руками… – смутился Артем. – Я схожу…

У него есть деньги, и, раз уж запахло вином, он сам должен поставить бутылку. Надо всего лишь сходить в магазин. А это рядом. Но Влада его удержала. Уперлась руками в плечи, жарко заглянула в глаза.

– Я тебя никуда не пущу! – прошептала она.

Ее губы были совсем близко, он ощущал тепло ее дыхания, вдыхал волнующий запах ее волос. Она пьянила похлеще всякого вина. У Артема пошла кругом голова. Не в силах сдерживаться, он приблизил к ней свое лицо, губами коснулся ее губ.

Влада не отстранилась. Их губы слились в долгом страстном поцелуе. Артему казалось, будто он летит с огромной высоты. Затяжной прыжок. Уже пора раскрывать парашют, а он не торопится дергать за кольцо…

За кольцо дернула Влада. Она первой оторвалась от него, перевела дух.

– Как это у вас, у летчиков, называется? – задорно спросила она. – Крутое пике?

– Что-то в этом роде.

– И часто ты так пикируешь?

– С чего ты взяла?

– Целуешься по-настоящему. Кто научил?

Разумеется, у Артема были девушки. Одна на втором курсе, другая на третьем. Но ни одна из них не шла ни в какое сравнение с Владой. Небо и земля…

– Да была подруга. Но это уже давно пройденный этап, – поспешил заверить он.

– Красивая? – спросила Влада.

– Симпатичная. Но и мизинца твоего не стоит…

– А ты с ней только целовался? – Она глубоко заглянула ему в глаза.

Как будто в самую душу хотела влезть.

– Да, только целовался, – соврал он.

На самом деле у них с последней его пассией было нечто большее. После такого приличные парни делают девушке предложение руки и сердце. И Артем собирался это сделать. Но тут его подруга загуляла с другим курсантом. Этим она Артема нисколько не расстроила.

Они выпили. Потом еще.

Влада слегка опьянела, взгляд еще больше затуманился. Она подошла к граммофону.

Утомленное солнце

Нежно с морем прощалось,

В этот час ты призналась,

Что нет любви…

Артем пригласил свою даму танцевать.

Мне немножко взгрустнулось

Без тоски, без печали.

В этот час прозвучали

Слова твои.

Расстаемся, я не в силах злиться,

Виноваты в этом только ты и я…

– Грустная какая-то песня, – заметил Артем.

– Немножко грустная, – с томной улыбкой поправила его Влада. – Без тоски, без печали…

– Но мы же не собираемся расставаться? – Он заглянул ей в глаза.

– Только встретились и уже расставаться? Что за мысли у тебя…

– А любовь есть?

Он спросил мягко, но прозвучало почему-то резко. Влада даже чуточку вздрогнула.

– Любовь?! – слегка запоздало переспросила она. – Без любви нельзя…

– Я тебя люблю! – выпалил Артем и крепко прижал ее к себе.

Какое-то время они стояли без движения. Влада тяжело дышала. Волнуется… Сейчас сделает ответное признание.

– Люби. Я не против… – разрешила она.

Ответного признания не прозвучало. Видимо, Влада не решилась. Застеснялась, застыдилась… Но признание Артема не оставило ее равнодушной. Он чувствовал, как дрожит ее тело, как высоко вздымается ее и без того высокая грудь.

А граммофон продолжал душещипательно стонать:

Утомленное солнце

Нежно с морем прощалось,

В этот час ты призналась,

Что нет любви…

– Это не правда, что любви нет, – сказал Артем. – Любовь всегда есть…

– А никто этого не отрицает… Любовь была, есть и всегда будет. Без нее никуда… А давай еще выпьем?

После третьего бокала Влада совсем захмелела. Повисла на шее у Артема, в страстном томлении шепнула на ухо:

– Я обещала тебе крепкий-крепкий поцелуй…

И снова их губы слились в долгом глубоком поцелуе. Но это была всего лишь прелюдия перед более захватывающим действом. Влада только того и ждала, чтобы Артем подхватил ее на руки, положил на диван. И когда это случилось, из ее груди вырвался легкий страстный стон. Глаза полузакрыты, на губах блаженная улыбка. Но руки в движении. Он не сразу понял, что она расстегивает ремни его портупеи…

Артем и раньше, хоть и смутно, но все же догадывался, какое значение она вкладывала в понятие «крепкий-крепкий поцелуй». И сейчас его смелая догадка подтверждалась… Он нисколько не жалел о том, что совершил безумный пролет под мостом, что попал на финскую войну простым красноармейцем. Все невзгоды позади, он – офицер, орденоносец. Влада принадлежит ему… У него много планов на будущее. Но главная его мечта уже сбылась. Влада с ним. Влада с ним навсегда…