Утомленное солнце. Триумф Брестской крепости

Гудериан, махнув рукой: «Ну, русские свиньи — это не гордые польские жолнежи…»

Шлипер: «Вот и я о том же…» — и машинально поправил Железный Крест с цифрами «1914»

Пять часов утра. Южный военный городок.

Над складами и боксами погибшей дивизии висят тяжёлые клубы траурно-чёрного дыма…Жирный пепел хлопьями опускается на речной песок, на воду, на мышиные мундиры сапёров, подталкивающих к берегу переполненный паром…Немецкие артиллеристы могут быть довольны — они хорошо расчистили дорогу инфантерии…

Это же время. КП 235 гаубичного артполка. Правый берег Буга.

«Товарищ командир, товарищ командир, вот, НАШЁЛ!!»

В руках румяного, не смотря на то, что он грязен и чумаз лейтенанта — театральный бинокль…

«Нашёл, товарищ командир!» — и комполка берёт дрогнувшей рукой единственный доступный ему оптический прибор…(Голос за кадром. Согласно приказа штаба Округа, у лучшего артиллерийского «снайперского» полка 4-той армии 20 июня были изъяты и увезены в Минск на поверку ВСЕ оптические приборы — панорамы орудий, буссоли, разведтеодолиты, стереотрубы…А 21 июня новым приказом из полка были изьяты ВСЕ БИНОКЛИ…)

«Слушай мою команду. Цель сто первая, пехота, основное, наводить по карандашу, два карандаша влево, осколочно-фугасным, взрыватель осколочный, прицел шестнадцать, первому один снаряд, ОГОНЬ!»

Русские артиллеристы- лучшие в мире…они могут стрелять без прицелов, без панорам, без буссолей… были бы снаряды…

М-30, великолепное творение тов. Петрова, посылает первый пристрелочный гостинец незваным гостям…А дальше начинается любимое занятие — пристрелка по наблюдению знака разрыва…»Лево, перелёт!» Правее четыре, прицел четырнадцать, огонь! «Право недолёт!» Левее два, прицел пятнадцать, батарее, веер сосредоточенный, один снаряд — залп!

И понеслась…

Пять часов четыре минуты. Южный военный городок.

Зацепившись за русский берег, немецкие пионеры начинают лихорадочно окапываться среди чернеющих, воняющих горелым мясом груд металла…Пока большие дяди из мортирного дивизиона не подавят совершенно не кстати ожившую русскую батарею, лучше немного сбавить темп…Куда торопиться? Лето длинное…

Но отсидеться на берегу им не удаётся…

Батальон капитана Басечки в масштабе наблюдаемой Вселенной…ну пусть в масштабе фронта…или в масштабе данной конкретной операции…так, мелкая сто граммовая гирька на десятичных железнодорожных весах….Только одно дело — мелкая сто граммовая гирька, когда взвешивают, к примеру, железнодорожный вагон…И совсем другое, когда эту гирьку лично Вам засовывают…куда-нибудь…

Почувствуйте разницу.

Танки Т-26 (в девичестве Виккерс- шеститонный, один из лучших танков 30-тых годов) к началу этой войны уже изрядно устарели…Оружие морально стареет очень быстро! Но расскажите об этом немецким пионерам.

«Мчались танки,

Ветер поднимая!

Наступала грозная броня!

И летела наземь вражья стая,

Под напором стали и огня!»

…..К недостатку мелкозвенной гусеницы можно отнести то, что немецкие кишки плотно застревают между гусеничными траками, и Басечке, человеку интеллигентному и тонко-чувствующему, пришлось долго лопатой это отчищать…

Пять часов восемнадцать минут.

КП 2-ой танковой группы.

Гудериан: «Уже час с четвертью как воюем, и еще нигде не создали надёжного плацдарма! Квачундшайзедоннерветтернохемаль!!!

Где артиллерия, где авиация, я вас спрашиваю! Молчать! Отвечайте немедленно! Молчать!! Почему молчите?!! Молчать!!»

Пять часов девятнадцать минут.

Вокзал «Брест-пассажирский»

У платформы- совершенно фантасмагорический поезд, собранный из, вероятно, всех типов вагонов- классные, теплушки, открытые платформы, цистерны…Всё забито людьми — на крышах, на подножках…Железнодорожная милиция из местного линейного ОВД с трудом сохраняет порядок- в первую очередь сажают детей и женщин…стариков, увы, нет…Разыгрываются десятки трагедий- шум, крики, плач…Наконец, прицепленный в голове состава тендером вперёд маневровый паровозик даёт свисток, и поезд — как Ноев ковчег — отплывает к Кобрину…

Старший политрук Путинкин: «М-да…считаю, что задачу я свою выполнил, членов семей военнослужащих на Восток отправил, а дальше что? Стойте, товарищ…Вы кто?»

«Я начальник пожарной команды НКПС…»

«Товарищ, скажите…а оружие на станции есть?»

«Ну как не быть. У нас здесь военизированный отряд стрелков ведомственной охраны — а у них есть оружейная комната…»

«Отлично, товарищ! Поступаете в моё распоряжение. Потому что я главнее. Ведите к ВОХРовцам!»

«Да мне некогда, пожар тушить надо…»

«Ведите, ведите. Я сказал»

Через пятнадцать минут.

«Так, товарищи, властью, данной мне советским народом, объявляю вас всех мобилизованными. Оружейную комнату вскрыть, выдать прибывающим товарищам оружие…Кстати, какое у вас оружие? Да-а…Надо же…Винтовки Бердана! Хорошо. Товарищ начальник, пошлите всех ваших пожарных сюда. Будем вооружаться…И тушить пожар. А потом будем мочить фашистов…В привокзальном сортире!»

Пять часов двадцать пять минут. Шоссе Юго-Восточнее Минска.