Утомленная фея — 3

Следующие три дня прошли спокойно. Геннадий продолжал изучать обстановку, а Сима, если не бегала по городу, то сидела за компьютером и правила свои расстрельные списки. Было похоже, что она пользуется информацией из нескольких источников сразу, сопоставляет ее и проверяет. Геннадий в эту деятельность не вмешивался, решив дождаться окончательного варианта. Вот и в этот день Сима увлеченно стучала по клавишам, а он собрался на рандеву с информатором, который должен был поведать ему об умонастроениях рыночных торговцев. Сообщив охране о цели и адресе своего визита, Геннадий уже собрался, было, отчалить, но Сима его остановила. — Подожди. — В ее глазах появилось отрешенное выражение, будто прислушивалась к чему-то невидимому. Потом глаза прояснились, но в них появилась тревога. — Я чувствую опасность, не ходи туда, или возьми троих бойцов для подстраховки. — Геннадий задумался. В действенности Симиного «чутья» он уже успел убедиться, но идти на встречу с информатором в сопровождении вооруженного конвоя — тоже не здорово. — Спасибо за предупреждение, я буду очень осторожен. — Сима пожала плечами, а на ее лице появилось выражение крайнего неодобрения. — Ладно. Держи оружие наготове и за спину поглядывай.

До места он добрался без приключений и слежки за собой не обнаружил. Постучал и сунул руку в карман, ухватившись за рукоять пистолета. Хозяин сам открыл дверь, за его спиной маячила женщина. — Жена, наверное, — подумал Геннадий. Хозяин разразился цветистым приветствием в восточном стиле и пригласил в дом. Сам пошел первым, а женщина посторонилась, давая дорогу. Обернуться он не успел, голова взорвалась болью, а сознание померкло. Очнулся уже привязанный к стулу и, отплевываясь от воды, которой его щедро окатили. Голова раскалывалась, и порядком поташнивало. Геннадий проморгался и осмотрелся по сторонам. Перед ним сидели двое, еще один расположился за спиной. Вооружены. — Духи?

— Что, неверный, очухался? — дружелюбно поинтересовался один из сидящих на ломаном русском языке. — Поговорим? А то мы уже ждать устали. Если будешь говорить — умрешь легко, а если нет, то грешникам в аду успеешь позавидовать.

— Вляпался, — пронеслось в голове, — эти живыми не выпустят. — В животе появилась сосущая пустота. — Пока хватятся, пока пошлют проверить, меня успеют на ленточки порезать. А эти узкоглазые физиономии будут последним, что я увижу в этой жизни.

— Понял, собака, — вступил в разговор второй из сидящих. Этот говорил почти без акцента. — Вижу, понял. Давай, говори. Кто ты? Что делаешь в городе? Только не ври, что промышленность к нам восстанавливать приехал. Мы следили за тобой, фиксировали связи. Правду говори. Что за ведьма с тобой? У нас много вопросов.

Геннадий сидел молча, но мозги работали с предельной нагрузкой, изыскивая способ подольше потянуть время. — Рахим, поторопи-ка его! — Человек за спиной шевельнулся. — Ну, все, — обречено подумал Геннадий, — сейчас начнется. — Тут у сидящих перед ним боевиков удивленно расширились глаза, а руки потянулись к оружию. За спиной раздался странный свистящий звук, потом хлюпанье, потом ударил выстрел, и голова одного из духов взорвалась. Геннадию опалило затылок близким выбросом пороховых газов. Второй начал поднимать автомат, еще выстрел и опять попадание в голову. Из-за спины выскользнула Сима, подняла стул, освобожденный одним из покойников, и уселась на него, с интересом разглядывая связанного командира.

— Что уставилась? Развяжи скорее, — потребовал Геннадий. — Тут могут быть еще люди. — Сима отрицательно покачала головой. — Больше никого нет, был еще хозяин и какая-то боевая дамочка, но они уже держат ответ перед Аллахом. И еще одна странная личность. Этого я оглушила, связала и сунула под кровать.

— Все равно развяжи. — Геннадий чувствовал себя весьма неудобно.

— Успеется, когда еще выпадет возможность лицезреть начальство в виде мокрой курицы?

— Хватит валять дурака! Я приказываю!

— Есть! — Сима встала и подошла поближе. Наклонилась, обняла за шею. — Видишь, как удобно, а ты и пошевелиться не можешь. — И впилась в губы горячим поцелуем.

Геннадий застыл, не в состоянии сказать ни слова, но на поцелуй ответил. У него уже почти кончилось дыхание, когда Сима неожиданно отпрянула и переместилась за спину. Он почувствовал холод лезвия ножа, который перерезал ремни. — Да ты еще и извращенка! Садомазохистка! — Спасительница весело рассмеялась. — А может, я просто ждать устала, когда ты инициативу проявишь?

— Так я тебе и поверил, — проворчал Геннадий, поднимаясь и разминая руки. Сильно затечь они не успели, времени прошло не так уж и много. За спиной, в луже крови, лежал третий участник «беседы» У него было перерезано горло. Наскоро обыскал всех троих. Искал не столько документы, сколько свой пистолет. Объясняться с начальством по поводу утери личного оружия совершенно не хотелось. Пистолета в комнате не оказалось.

— Серафима, ты мой ствол не видела?

— Видела, он у этой фурии ислама в руках был. В соседнем помещении валяется.

— Сразу сказать не могла? Видела же, что ищу.