Читаем Утятинский летописец полностью

Интересы их не предполагали соперничества: Юра занимался хронологией и историей народного образования, главной страстью Елены Игнатьевны был Коневич. Но в последние месяцы что-то случилось. Юра говорил с ней, едва сдерживая неприязнь. Спросить бы: может, место моё кому-то понадобилось, может, сплетня какая прошла? А может быть, начальство приказало избавиться от пенсионеров, он взял под козырёк, а сказать об этом подруге матери неловко, вот и злится? Елена Игнатьевна уговаривала себя, что уходить пора, но жалко было расставаться с интересной работой, да и малюсенькая зарплата была не лишней вдобавок к их с Зоей двум пенсиям. И обидно: ни одна из молодых сотрудниц музея ей в подмётки не годилась. Экскурсию они провести могли, двое даже отличались артистизмом, но ответить на каверзные вопросы – не всегда. А заниматься как она краеведческими изысканиями, публиковаться в прессе, областных краеведческих сборниках из музейных работников мог только Юра. Они даже вели постоянную рубрику в местной газете «Утятинский летописец», где печатали краеведческие материалы. Был почти готов к изданию труд десяти лет её жизни – «Лебединая песня Василия Коневича». Даже спонсора она нашла, и была твёрдая договорённость, что в следующем году владелец магазина «Универмаг Утятинский» Юрий Петрович Кожевников издаст книгу в соседней области, где цены ниже, а полиграфическая база не в пример лучше, чем в Уремовске. Конечно, гонорар не предполагался, краеведческие издания всегда убыточные. Но сам факт… может, Юра завидует? Да нет, он за шесть лет работы в музее уже выпустил две серьёзные книги. Спросить бы в лоб, да ведь не ответит, он явно избегает объяснений, рассчитывая, что Елена Игнатьевна не выдержит давления и уйдёт по собственному желанию.

Закрывая кабинет, она спросила:

– А что вы знаете о детях Афанасия Ишеева? Ведь никто из них в уезде не жил?

– Как раз жили. В столицу перебрались только дети от первого брака. Наследник, Пётр Афанасьевич, кадетский корпус закончил, в гвардии служил, потом была какая-то тёмная история с карточными долгами или шулерством. Короче, из гвардии выгнали, отец долги погасить отказался, да и не было у Ишеевых больших денег. Умер в один год с отцом. Оставил молодую вдову с сыном, их сестрица Мария Афанасьевна поддерживала материально, хотя сама жили из милости у двоюродной бабки генеральши Ишеевой. Потом вдова сбежала с гусаром, а мальчика генеральша взяла в свой дом. Однако оставила свои средства Марии. Та уже перестарком была, замуж не вышла, растила племянника. А падчерица Афанасия здесь жила. Вдова Афанасия вышла замуж за смазливого чиновника, её вдовье наследство они быстренько прожили, дочь совсем юной вышла замуж за управляющего имением Тихменева. После раздела имения Тихменев служил в местном казначействе. Фамилия хорошая, дворянская, но после реформы в истории уезда не встречается. Либо брак был бездетным, либо переехали.

Сегодня сотрудники музея проходили в поликлинике диспансеризацию. Елену Игнатьевну раздражало это чисто формальное мероприятие. В кабинетах их практически не осматривали, а только отмечали в карточке, что осмотр пройден, пациент здоров. Поэтому она думала только о письмах, которые так и не начала читать, и вернуться к которым ей не терпелось. И сначала не отреагировала на предложение срочно пройти маммографию. Но потом, уже на обратном пути в музей, ей вдруг стало страшно: «Вот жила, ни на что не жаловалась, думала, мне износа не будет. А если рак? Результат только завтра будет. Да какая разница! Что с Зоей делать? Ведь Эля её не возьмёт. Она ею брезгует, а Лена и Игорь просто на дух не выносят. Значит, в дом престарелых…» Ещё до перестройки был в Утятине такой, в народе звавшийся богадельней. Жили там деды с уголовным прошлым да скандальные старушки. А такие беззлобные, как Зоя, долго не заживались…

– Елена Игнатьевна, ехать надо срочно. Я вас не пугаю, но опухоль слишком большая. Настраивайтесь на операцию и последующее длительное лечение, – напутствовала её Ирина Владимировна, подписывая направление в онкологию.

– Куда ж я её, – севшим голосом почти прошептала она.

– Если не с кем, давайте, я выпишу направление в участковую больницу в Конь-Васильевку или в Патриаршее. Заодно почки подлечим, – предложила сочувственно врачиха.

– Нет-нет, я решу…

Елена Игнатьевна шла больничным парком, машинально здороваясь со знакомыми. Уже у дома её окликнула Надя Василевская. Придержала за рукав, начала говорить о чём-то своём, потом осеклась и сказала:

– Ну-ка, быстренько в дом, – усадила её на диван и сказала. – Давайте, выкладывайте, что у вас!

Поговорить им не дала Зоя. Увидела расстроенное лицо матери, завопила гнусаво: «Мама!» и вцепилась в неё намертво. Они вдвоём долго её успокаивали, затем Надя вынула из стола паззлы и усадила Зою их собирать. Делать этого Зоя так и не научилась, но сидела над ними долго и упорно.

– Ну, теперь рассказывайте.

Пока Елена Игнатьевна утешала дочь, успокоилась сама. От Нади ей не было смысла что-то скрывать, только попросила не трепать по городу.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне