Успех подкрался незаметно

— Спасибо, Мари, вы свободны, — кивком отпустил он мою провожатую. — Ну что, мадемуазель, приступим к реализации вашего блистательного плана?

— Угу.

— Угу, — передразнил Этьен. — Нэтта, а вы имеете хоть малейшее представление о том, как выглядит опытная модель генератора мультилинии?

Гениальная мысль! Я отрицательно помотала головой.

— Так я и думал. У меня подобная информация тоже отсутствует, а посему будете искать методом исключения.

Я фыркнула.

— Что такое? — собеседник вопросительно поднял брови. — Чем я вас развеселил?

— Не в этом дело, просто я вспомнила одну забавную домашнюю историю.

— Расскажите.

— Она глупая и не очень смешная.

— Я это переживу. При моем образе жизни редко доводится слышать милые семейные байки.

— Хорошо. Это было под Новый год. Вы не знаете еще, но я очень хорошо готовлю. Моя же сестренка Марсела при всех ее многочисленных талантах такой же кулинар, как я нейрохирург. Так вот, мы готовили салаты, точнее, она крошила, а я носилась по магазинам за необходимыми ингредиентами, в перерывах выдавая ей очередную порцию различных ценных указаний, одним из которых стало «порежь шинку». Она в ответ машинально кивнула, занятая своим любимым делом — чисткой яиц. Когда же я убежала, это чудо обнаружило, что понятие шинки ему незнакомо. Пришлось ей действовать методом исключения. Результат — порезанные в салат маринованные патиссоны.

— И как салат?

— Выжил. Я их тщательно извлекла. Все это к чему? Не боитесь, что я перепутаю и приволоку вам какой-нибудь странный предмет, ошибочно мною опознанный как генератор мультилинии?

— Например?

— Ну… — Я задумалась, не к месту вспомнив об одном пункте из списка ректора, том самом, с пятью сменными насадками. — Предположим, говорящий будильник.

— Несите. Полезная в хозяйстве вещь. А генератор тогда придется отбирать методом грубого физического воздействия. Так что, если вам не хочется терять хорошего спарринг-партнера по боксу, — да, я наслышан, как одна симпатичная девушка получила по уху, — то включите мыслительные способности на максимум и не ошибитесь. Попробуете?

— Всенепременнейше. Зовите Акиро.

Этьен послушно подошел к интеркому и пробормотал что-то невнятное, после чего мы сели на стулья по разные стороны стола, попытавшись правдоподобно изобразить сцену: капитан Пард допрашивает леди д'Эсте. Актеры из нас оказались не самые плохие, по крайней мере Акиро, войдя в сопровождении конвоя и узрев эту картину, сделал вид, будто Этьена не существует в природе, и обратился ко мне:

— Доброе утро, Нэтта. Ты себя хорошо чувствуешь? С тобой нормально обращаются?

— Да, Акиро, спасибо, все хорошо. А как ты? Как Гвен?

— Не знаю. — Тут он впервые заметил присутствие капитана и кинул на того неодобрительный взгляд. — Мне не дают с ней увидеться.

— Я более чем уверена, что с ней все в порядке. Правда ведь, капитан?

— Безусловно, — сухо подтвердил Этьен, на самом дне глаз которого плясали бесенята. — Спасибо за беседу, мадемуазель Нэтта, вы свободны. Мсье Акиро, прошу вас. — Он указал на свободный стул.

Я уже отвыкла слышать японскую речь в его дилетантском исполнении и с трудом постигла смысл сказанного. Сообразив же, о чем спич, встала и, воспользовавшись тем, что Акиро стоит за спиной, весело подмигнула Этьену, а затем удалилась с самым гордым и независимым видом. Дело оставалось за малым — незаметно проникнуть в каюту Акиро, не возбудив подозрений у обитателей крейсера. Из понятных соображений мы не стали заявлять о наших намерениях по внутренней связи на весь корабль, и абсолютное большинство пиратов пребывало в неведении относительно смены мной статуса с пленницы на сообщницу капитана. Но тут мне сопутствовала удача, и на место я прокралась, никем не замеченная.

Каюта Акиро находилась совсем рядом с моей и практически ничем от нее не отличалась (кроме цветовой гаммы, да еще пресловутая шкура отсутствовала). Наиболее существенное различие заключалось в том, что, покидая яхту, имперец успел собрать целый чемодан вещей. Решив оставить баульчик на сладкое, я быстро обыскала комнату и была вознаграждена. Не обнаружением искомого, правда, но находка оказалась весьма недурна — под подушкой нашего альфонса от Службы Безопасности лежала фотография Гвен буквально-таки в чем мать родила. Пару минут я ошарашенно разглядывала трофей, попутно любуясь зрелищем.

«Интересно, — подначил любимый внутренний голос, — это маскировка под любовника, или мы проникли в страшную тайну сэра Акиро?»

«Не знаю и знать не хочу, — огрызнулась я. — И вообще мы здесь не за этим, а по делу, помнишь?» «Да помню я, помню. Но признайся, обнаружить тут свое изображение тебе было бы приятнее». «Ты что, свихнулся? Чтобы я, чтобы меня… Ну да, приятнее».

«Вот. А теперь положи на место и продолжай поиски».