Усмешки Клио

Версию эту, кстати, упоминает известный собиратель фольклора Синдаловский — как «легенду местных жителей»[3]. Но в других источниках она как-то незаметно перешла из разряда легенд в разряд исторических фактов. Проталкивающим эту мысль гражданам стоило бы съездить в Копорье, оценить рельеф местности. Или хотя бы купить топографическую карту-километровку Ленинградской области — и взглянуть на отметки высот. Высота возвышенности, на которой возведена крепость — 120 метров над уровнем моря, и к заливу она понижается не обрывом, но достаточно полого. Волны тут плескались во времена войн кроманьонцев с неандертальцами — но и те, и другие в возведении долговременных фортеций не замечены.

Версия третья: раньше Ревельский тракт пролегал севернее — через Копорье. Либо — параллельно ему шел другой, второстепенный — опять же через Копорье.

Проблема тут та же: топография. Сухопутные пути в старину прокладывались отнюдь не по кратчайшему геометрическому расстоянию между начальным и конечным пунктом. Кто проезжал по Таллинскому шоссе (проложенному ровнехонько по бывшему Ревельскому тракту) мог заметить — от Невы до Луги дорога не пересекает ни одной речки. Ни одной. Хотя Ленинградская область весьма ими изобилует. Причина проста — шоссе идет по самой вершине водораздела рек, текущих на север (бассейн Финского залива) и на юг (бассейн Луги). Соответственно, у путников не было проблем с весенними и осенними половодьями, сносящими мосты и заливающими броды, превращающими низкие берега в топкие болота. Путешествующие любым параллельным трактом — что севернее, что южнее — хлебнули бы этих проблем сполна. В новейшие времена — когда техника дорожных работ неизмеримо шагнула вперед — параллельная дорога появилась. Но — южнее, через Гатчину — Волосово — Веймарн — Кингисепп. Дорога эта куда богаче насыпями и мостами, чем Таллинское шоссе. И — очищается весной от снега на две-три недели позже, чем идущая по водоразделу. А севернее — через Копорье — путь в Прибалтику так и не проложили. Чересчур местность лесистая да болотистая…

Всё. Других версий, хоть как-то объясняющих причины возведения второй по значимости цитадели северо-запада, у историков нет. Молчит наука, как съели Кука…

Загадка третья Запорожцы за Невою

Эта история произошла в Смутное время — и тоже из себя весьма смутная.

В главной летописи тех лет — «Новом летописце» — имеется запись за номером 365 «О войне черкасской». Черкасами в смутные времена в отличие от черкесов (т. е. кабардинцев) называли запорожских казаков.

Фабула малоизвестной истории проста:

В 1616-17 годах запорожцы (имена их вожаков летопись не называет) совершили набег на Московское государство. Именно набег, чисто с грабительскими целями. К крупным городам относительно немногочисленное войско казаков не подступало, от прямых столкновений с русскими ратниками уклонялось. Грабили посады, деревни… Вот только за одиннадцать лет войн и мятежей русскую землю успели пограбить все, кому не лень: татары и литовцы, поляки и шведы, профессиональные авантюристы, понаехавшие со всей Европы, и свои доморощенные любители. Запорожцам особой поживы уже не досталось — и их рейд несколько затянулся.

Маршрут пришельцев с Днепра вызывает невольное уважение: Новгород-Северский — Углич — Пошехонье — Вологодский уезд — Вага — Тотьма — Белое море — Каргополь — Новгородский уезд (Новгород Великий) — Приладожье…

Далеконько от дома занесло сородичей Тараса Бульбы… Естественно, в иных обстоятельствах столь вольготно гулять по Русской земле запорожцам никто бы не позволил. Но время было Смутное. Только-только утвердившаяся династия Романовых вела несколько войн одновременно — не считая партизанских действий всевозможных ватаг лихих людей. Прошли времена начала Смуты, когда оторвавшиеся от мирных дел люди вставали на защиту «истинного царя» против «ложного». К 1616 году ватаги так называемых «шишей» грабили и убивали просто из привычки к подобному образу жизни. Конкуренцию им составляли большие и маленькие отряды иностранных наемников, уцелевшие от разбитых воинств всевозможных претендентов на престол — начиная от многотысячного, на регулярно-военный лад организованного отряда знаменитого полковника Лисовского и заканчивая никому не известными бандами в несколько десятков головорезов. И все они грабили и убивали, убивали и грабили…

В общем, на этом фоне ничего загадочного в долгом и беспрепятственном походе черкасов нет. Загадка в другом. Никто не знает, куда делись в конце концов пришельцы-запорожцы. Последнее известие поступило с берега Ладоги, из Олонца: подступившие туда черкасы были отбиты. И исчезли. Испарились. Были — и не стало. «Новый Летописец» так и пишет: «сами пропали все».