Уши торчком, нос пятачком

Ох! Каждое его прикосновение к неимоверно чувствительному соску отдавалось в теле волной томительной дрожи, заставляющей меня призывно выгибаться, вертясь «на привязи», и сжимать бедра.

– Андрей! – взвыла я. – Никаких разговоров сейчас! Хочется… молчаливых действий!

– Это очень отрадно, – промурлыкал белый, склоняя голову и обхватывая губами другой сосок. Слегка прихватив его клыками, неожиданно влажно лизнул, вызвав у меня очередной всплеск томительной слабости, и огорошил вопросом: – С Женей вы давно… вместе?

– Не надо об этом, – простонала я, искренне не понимая, зачем сейчас поднимать эту тему, но стоило ему начать в едином ритме посасывать одну мою грудь, а другую сжимать пальцами, как я завертелась ужом, стремясь приблизиться к нему, соприкоснуться телами… хотя бы!

Андрей прижаться к себе не дал, одновременно наращивая темп собственных прикосновений, усиливая мое возбуждение.

– Три года! – со стоном практически выкрикнула я, изгибаясь так, чтобы грудь стала еще более доступной для прикосновений оборотня.

– И какой он? – на миг приостановившись, бесстрастно уточнил Андрей.

– О… Ну зачем? – взмолилась я, но по решительности двинувшейся вниз по моему животу мужской руки поняла, что в моих интересах не молчать, и забормотала: – Он невероятный, не похожий ни на кого. Он… единственный и неповторимый. Я преклоняюсь перед ним.

Из груди Андрея донеслось взбешенное рычание зверя, но его «человеческое» лицо оставалось бесстрастным.

– Даже так, – вот и вся его реакция, и сразу новый вопрос: – Но ты же понимаешь, что он совсем другой и никакого совместного будущего у вас нет?

Его слова только напомнили мне о том, что перспектив нет не только у моей дружбы с человеческим однокурсником, но и у совместных отношений с одним белым волком… И потому надо использовать каждый момент, пока я нахожусь с ним рядом! А пальцы оборотня уже проникли внутрь меня, заставляя в предвкушении непроизвольно шире раздвигать согнутые в коленях ноги, открываясь навстречу еще больше. Ответ получился больше себе, чем Андрею, но, право слово, я уже соображала совсем плохо и не была способна в этот момент на четкость мыслей.

– Я стараюсь взять от настоящего все возможное, чтобы потом сохранить эти воспоминания на всю жизнь… Самые ценные для меня воспоминания… Самые дорогие.

Добровольский резко замер, услышав мой шепот, вызвав в моей душе дикий протест, заставив сдавить его руку бедрами и потереться собой об основание его ладони, понуждая продолжить. Мне сейчас его прикосновения были нужны как воздух. А он молчал и не двигался. Возмущенно приоткрыв зажмуренные от удовольствия глаза, встретилась с напряженным взглядом впившихся в мое лицо… черных волчьих глаз. Андрей не просто не шевелился, он даже дышал как-то натужно – нервно.

– Это бред! – встретившись со мной взглядом, все же рявкнул в итоге волк. – Это ненормально! И ты поймешь это позже, узнав лучше… кого-то другого. Волка.

– Андрей… – я вновь начала тереться бедрами об его руку, просительно призывая закончить этот ненужный сейчас разговор. – Женька – это святое для меня. Не тронь его, не прощу! И разговаривать об этом не стоит. Ему в моей жизни нет замены, она невозможна.

«Верных друзей найти непросто, а мне в этом плане и вовсе не везло: кроме Жени – никого».

И положила свободную руку на мужскую грудь, слегка царапая коготками, напоминая о том, что ждет нас завтра. И неплохо бы до этого многое успеть… И еще поспать.

– Я докажу тебе, что ты неправа, – Андрей, отреагировав на мое прикосновение, с ожесточенной решительностью и неожиданно рывком тесно-тесно прижал меня к себе, спрятав лицо в изгибе моей шеи, скрывая его выражение.

В ответ и я с чувством облегчения приникла к обнаженному сильному телу Добровольского, чувствуя себя очень глупой и одновременно счастливой. Глупой, потому что все это ненадолго. А счастливой, потому что эти мгновения есть и именно сейчас!

Мы снова целовались, но уже иначе – нежно, намеренно стремясь продлить это пиршество прелюдии, наслаждаясь тесными объятиями переплетенных тел. Мою руку волк уже умудрился освободить.

Потом не менее чувственно и пылко переключились на прикосновения, изучая друг друга, открывая тайны наших тел. И близость в этот раз получилась неторопливой, полной нежной неги и размеренной страсти. Андрей поразил меня чутким вниманием и неспешностью – именно этого мне не хватало, чтобы в полной мере довериться этому мужчине в любви и раскрыться, избавившись от сомнений и смущения.

Так и получилось в итоге, что когда мы – в этот раз про дополнительную защиту не забыл уже белый! – перешли к самой желанной части близости, я была где-то за гранью восторга, блаженствуя и подчиняясь движениям своего мужчины. В душе даже возникло ощущение нереальной гармоничности наших действий. Была бы романтиком, сказала бы, что мы созданы друг для друга. Впрочем, у него же опыт…

Удовлетворенные и полностью эмоционально истощенные, мы заснули в обнимку.