Ущелье

– Вот и я говорю, – добродушно произнесла бабушка, – Не успеешь оглянуться, так здрассьте тебе, следующая хранительница на подходе.

Пожилая женщина поправила расшитый передник. На нем как живые суетились куры и гуси, жевал траву рогатый козел.

– Нравится? – старушка перехватила ее взгляд.

– Необычно, – согласилась Кора не в силах отвести взгляд от загадочного передника. – Они как живые.

– Точно девонька, – бабка повеселела и стала подбираться к ней мелкими шажочками. – А ты, гляжу, здесь случайно заплутала? Заблудилась, бедная.

– Вы бы знали, что со мной произошло, – Кора потерла лоб, проникаясь к бабушке неожиданной симпатией. Нет, эта женщина точно не похожа на кого-то из обезумевших жителей поселка.

– Расскажи милая. Я может и старая, но понятливая. А может, выбраться отсюда хочешь?

– Очень хочу, – ответила женщина, доверчиво протягивая руку старухе.

– Так я тебя выведу, – та не взяла протянутой руки, но поманила ее за собой. – Выведу. Не сомневайся. Иди сюда. Вот в это проходик.

– У меня муж остался в поселке и сын, – Кора шла за бабкой, спотыкаясь о что-то хрустящее под ногами в узком проходе.

– И сына найдем, – бабка уверенно двигалась вперед. – И мужа отыщем. Доверься мне, девонька. Я тут уж долго живу. Все ходы-выходы знаю.

– Спасибо, вам, – Кора почти бежала за бабуськой торопливо шагающей по извилистому ходу.

– Не за что, – фыркнула старушка, неожиданно останавливаясь.

Кора поморщилась, едва успевая затормозить. Она оказалась в шаге от проводницы и теперь ловила носом не самый приятный запах пожилого, давно запустившего себя человека.

– Дальше сама, прямехонько иди, – бабка повернулась, улыбаясь ей беззубым ртом.

– Спасибо, – еще раз повторила Кора, почти вжимаясь в стенку, чтобы обойти женщину. Ей почему-то перестала нравиться эта старуха.

– Сказала же, не за что, – почти крикнула та и тут же постаралась сгладить резкость, – Стара я по горам лазить. И домик мой здесь, неподалеку. Так что сама спустишься.

– Хорошо, – Кора шагнула к выходу.

Они действительно подошли к проему, за которым шелестел листвой лес. Туристка собралась сделать шаг на ступеньку, да так и застыла с занесенной ногой.

– Ну, чего застряла, – зашипела сзади бабка. – Сказано, иди отсюда. Проваливай!

– Бабушка, а вы ничего не путаете? – Кора профессионально давила в себе нарастающей гнев.

Ее выучка не раз спасала при ведении тяжелейших переговоров. А сейчас ее единственным шансом на спасение была старушка, похоже, совсем выжившая из ума.

– Пшла, я тебе говорю! – взвизгнула сзади бабка.

– Там обрыв, – с ледяным спокойствием сказала Кора, поворачиваясь лицом к проводнице.

За парой каменных ступенек, чудом висящих в воздухе, начиналась пропасть. Где-то внизу шумела невидимая сверху река. А лес, приветливо раскинувший ветви, рос на соседней горе, метрах в пятидесяти от выхода.

– Увидела?! – у старушки задрожали губы. – Не может быть. Ты же не посвященная. Или успела Тонька? Вот же ведьмино отродье, – говоря все это, бабка пятилась от наступающей Коры.

– Стоять! – туристка ткнула указательным пальцем в бабку. Таким тоном она обычно разговаривала с провинившимися подчиненными, вгоняя их в ступор.

Старуха застыла с раскрытым ртом не в силах пошевелиться.

– Я тебя уже видела. – Кора наморщила лоб.

Перед глазами встала картина. Вчерашнее утро. Поиски дороги. Остановка на обочине. Она продолжает давать наставления заместителю по телефону и видит в зеркало, как муж говорит с благообразной старушкой на обочине.

– Ты заодно с сектантами, – выдохнула она.

– Бе-ее – померещилось тебе, – ожил козел на фартуке у пожилой женщины.

Он выпучил вышитые глаза и заморгал длинными ресницами.

– Чертовщина какая-то, – Кора от неожиданности опустила руку.

Бабка облегченно вздохнула и побежала обратно по узкому каменному коридору.

– Не уйдешь, – выдохнула туристка, чувствуя в груди нарастающий охотничий азарт.

Она поняла, что прекрасно видит в темноте и без помощи бабкиного фонаря, и бросилась в погоню, едва касаясь каменного пола ногами.

По сути, она скорее летела, чем бежала.

Парни медленно брели по улице. Роман поддерживал, шатающегося от усталости подростка. Мальчишка основательно продрог в холодной воде, борясь за жизнь. И теперь, похоже, у него начинался жар.

– Вот и дошли, – Роман заботливо подвел к калитке Сашку. – Сейчас сестра тебе чайку заварит, а мать лекарствами напоит, – он всю дорогу говорил, стараясь поддержать подростка.

Переход от моста, до которого их довез Исмаил, до Сашкиного дома дался с большим трудом.

– С-с-пасибо, – стуча зубами, сказал паренек.

Он толкнул калитку. Дворняжка залилась лаем, но притихла, узнав хозяина.

– Кто там? – у открывшейся двери, стояла Зойка.

– Это я сестренка, – Сашка махнул рукой.

– Мамочки, – сестра торопливо захлопнула дверь и бросилась к брату. – А я уж думала – утонул ты. Что с головой?

– Все потом, – остановил расспросы Роман. – Ему в дом надо. Видишь, палит его.

– Туда нельзя. Там мать тебя чаем поит. То есть не тебя, конечно, а морок этот. Но, ты же понимаешь, ей не объяснить.

– Какой морок? – удивился Роман.