Ущелье злых духов

Чуть скрипнула дверь, и в комнате появился бакенщик – голова влажная после душа, одет в предложенное хозяевами: штаны до колен из мягкой ткани, свободную рубашку с длинными рукавами, на ногах лёгкие тапочки.

– Проснулся, Иваныч? – негромко спросил он. – Иди окунись, пока Елена не поднялась и душ не заняла, потом небось не дождёшься очереди.

Неугомонная пичуга опять завела своё: «Вить, вить, вить, вить!» Помолчала мгновение и радостно завопила: «Ви-ить! Ви-и-ить!»

– А где Виктор? – воспользовавшись этой подсказкой, спросил Алексеев.

– На улице. С пацанвой болтает. Завтрак уже готов, так что поторопись.

Наскоро ополоснувшись, Олег вышел на просторную веранду, с трёх сторон окружавшую их жилище. С неё вели вниз несколько прочных ступеней. На небольшой, тщательно утрамбованной и выметенной площадке горел огонь в обмазанном глиной очаге. Яков Антонович помешивал угли длинным прутом, на конце которого то и дело вспыхивал язычок пламени. Виктор сидел под раскидистым деревом, рядом с ним устроились на корточках несколько мальчишек лет семи-восьми. Завидев Алексеева, бывший секьюрити приветственно махнул ему рукой. Пацаны тоже повернули головы к новому для них человеку, а потом дружно вскочили на ноги.

– Вит-тя по-ка! – воскликнул один из них, и дружная стайка тут же умчалась по тропинке, уводящей в лес.

– Испортил я тебе общение? – спросил Олег.

– Нет, – мотнул головой Виктор, – они всё равно уже уходили. В школу боятся опоздать.

– Вот даже как? – удивился Алексеев. – А чему их учат, ты не спросил?

– А как же. Только не очень понял. Тому, как жить… Так, примерно.

– Они что же, русский знают, как и вчерашний старик?

– Нет. Ребятня на своём болтала, я на своём, плюс жесты и желание понять друг друга. Несложный рецепт, но обычно он себя оправдывает.

– Эй, говоруны! – подал голос бакенщик. – Не знаю, как вы, а я уже проголодался. Да и завтрак стынет.

На кусках тёмно-зелёных листьев было что-то разложено.

– По-походному будем устраиваться, – пояснил Яков Антонович, – но выбор, на мой взгляд, хорош. Здесь вот рыба, тут мясо какое-то, там птица, риса целая гора и зелени добрый веник. Про фрукты ничего сказать не могу, я таких раньше не видывал. Вот это, к примеру, что будет?

– Кокос, – пояснил Олег. – И здоровущий. Молоком из него несколько человек напоить можно.

– А на вкус оно как? – с сомнением спросил бакенщик. – Чудно: молоко из зелёного шара…

– Мне нравится, – пожал плечами Алексеев.

– Попробуем и разберёмся, – предложил Виктор, ловко отсекая тяжёлым ножом верхушку плода. – А коль не понравится, на воду перейдём. Я её сам в роднике набрал.

Кто-то негромко кашлянул. Друзья обернулись в сторону дома – на веранде стояла Ленка. Непослушные волосы она завязала пучком на затылке, рубашка покороче, чем у мужчин, брюки, наоборот, подлиннее.

– И как я выгляжу? – осведомилась Елена. – А то никак не могу зеркало разыскать…

– Если это главное, что тебя волнует, успокойся, – отозвался Олег. – Вполне прилично. А зеркало висит прямо над твоей кроватью, не прикидывайся, что не заметила. Познакомься с моими друзьями и быстро за стол.

– Хорошо ещё, что не проверяешь, вымыла ли я руки, – вздохнула Ленка и пожаловалась: – С детства от него ни одного комплимента не слышала, зато втыков получила… – И она закатила глаза.

– Не хочешь, не завтракай, – хладнокровно заметил Алексеев. – Мы в отличие от тебя о фигурах не беспокоимся, поэтому срочно приступаем к трапезе.

– Э-э! Я так не договаривалась. – И Ленка быстренько сбежала вниз по ступенькам.

Изголодалась она, судя по всему, здорово, поэтому на вопросы брата поначалу не отвечала, только мотала головой и мычала что-то невнятное. Но спустя какое-то время постепенно разговорилась. Рассказ свой начала было с аварии на Тушкеме, но Олег её перебил:

– Это мы уже знаем. Ты поднялась по ступеням, а Серёга с Анной отстали. Что дальше?

– Вы их видели? – обрадовалась Елена и тут же насторожилась: – А где они тогда?

– В Ахтимнееве… – ответил Виктор.

– Да? Это хорошо… А вообще-то даже странно – посмотришь вокруг, и совсем не верится, что где-то существуют привычная жизнь, дом, Тыя, Ахтимнеево, которое я, кстати, так и не видела…

– Рассказывай, – мягко попросил Олег.

– Ладно… Я зашла под арку, и почти сразу же проход в ворота затянуло чем-то серым. На ткань похоже, но… живую. Честное слово, она дышала, и в её толщине и складках кто-то прятался. И ничего не видно – ни лестницы, ни леса, через который мы прошли, ни ребят. Я покричала – ничего. Обратно идти боюсь…

Так до утра и просидела под этой аркой. Едва рассвело, вскочила. Пелена эта в воротах по-прежнему колышется, не то в ней, не то за ней кто-то перешептывается, бормочет, стонет…

Выбежала наружу – ничего понять не могу, всё как во сне. Горы, дорога, лес – всё незнакомое. На арке ворот птицы сидят здоровенные – нос крючком, головы лысые, шеи длинные, голые… Меня увидели, взлетели, орать начали. Потом одна куда-то улетела, а остальные круги чуть ли не над самой головой чертят, а глаза у них, как у людей, внимательные…