Ушаков

С каждой новой ступенькой, что подымался Ушаков, громче раздавался ропот его недоброжелателей: «выскочка», «незнатен», «неродовит», а вот даже целый флот получил под свое начало. Забывали, что не знатностью и родовитостью победы здесь одерживали, на Черном море. Побеждал здесь он, Ушаков, умением, искусством и храбростью. И родовитость-то у него была, отец не раз вспоминал, дядя говорил о том, что Ушаковы издревле Отечеству служили, от князя Косогского род вели. Только он этим не тыкал никому в нос, не просил за это звание новое или орден. Вот они, недруги, и шептали, злословили, издевались.

Рассердился. Решил найти все бумаги о родстве своем. Направил письмо в Герольдию. Ждал долго, чиновники в Архиве возились так, что и забывать стал, и вдруг в грозовое июльское лето 1798 года получил бумагу — свидетельство. Развернул, с волнением прочитал: «Государственный Коллегии иностранных дел в Московском Архиве Черноморского флота вице-адмирал кавалер Федор Федоров сын Ушаков предъявил поколенную роспись роду своему и, изъясняя в оной о происхождении фамилии своей от Косогского князя Редеди, просил о даче ему как о начальном происхождении от рода Редеди и о службах предков его...

...Первое в родословной Книге в архивной библиотеке под № 29 глава 42-я; род Редедин, а от него пошли Симские, да Зыковы, да Елизаровы, да Гусевы, да Хабаровы, да Бирдюковы, да Поджегины, да Блеутовы, да Клютины, да Сорокоумовы, да Глебовы ...князя Редедю убили, а сынов Редединых... Во крещении первому имя Юрия, а другому Иоанн, за Романа дал великий князь Володимир Мстиславович дочь... А у Романа сын Василий, Редедин внук. А Василия сын Юрий — а у Юрия дети: Иван, да Михаиле Сорокоум. А у Михаила Сорокоума дети: Яков да Глеб. А у Глеба дети: Василий, да Козьми, да Иван, да Илья, да Василий меньшой. А у четвертого сына Глебова у Ильи дети: Григорий слепой, да Василий объезд — а у Григория дети Ушак, да Лапоть, да Кракотка, да Илья, да Алексей; да Иван Большой, да Лев, да Иван меньшой...»

«Вот вам и подтвержденье чиновное, откуда наш род-то тянется, — с удовлетворением подумал Ушаков, — а фамилия-то от этого Ушака и от его многочисленных братьев». Служили Ушаковы, как расписано было в свидетельстве, у великого князя Ивана, имели поместья в Московском уезде, ездили в битвы на Днепр в 1558 году. «А с Очаковым и Серным морем Ушаковы познакомились еще задолго до меня», — усмехнулся Федор Федорович. Были Ушаковы и воеводами в разных городах: в Бузулуке, в Михайлове, в Угличе. Вот и по посольским делам отправлялся в 1607 году в Крым Степан Ушаков, водил пальцем по грамоте вице-адмирал, а вот и к кесарю в Вену в 1674 году гонцом оказался Никон Ушаков. «Служили, служили Ушаковы государю и Отечеству, род есть, и герб наш будет ушаковский. Ныне постоянным, дабы всякий не попрекал, что высоко чересчур метит вице-адмирал Ушаков».

Федор Федорович прикрепил к стенке герб, отступил от него и внимательно осмотрел геральдические детали. На щите, имеющем горностаеву вершину, была изображена корона. В нижней части на голубом и золотом поле стоял дуб о двух кронах, сквозь который проходили две серебряных стрелы. Сверху щит был в дубовых листьях, в которых расположились дворянский шлем и корона. По двум сторонам щита стояли два рыцаря, держащие в руках по копью. Большого отклика в сердце герб у него не вызывал, но он почитал, что по традиции сей знак рода Ушаковых должен быть в его комнате и каюте. Затем подтянул к себе Свидетельство и прочитал: «Сия выписка о фамилии Ушаковых учинена Государственной коллегией иностранных дел в Московском архиве на основании имянного Его императорского Величества указа, июля в 27 день минувшего года состоящего в котором высочайше изображено. Дабы архивы способствовали дворянам в отыскании доказательств дворянского достоинства. Дано вышеупомянутому просителю Черноморского флота господину вице-адмиралу 12-го июля 1798 года».

«Ну вот и ладно, бумага есть, ткну, если надо, в лицо обидчикам», — подумал он, подошел к окну, распахнул и услышал громкий голос снизу:

— Гонец из Петербурга!

Средиземноморский узел