Уровни

Далее он рассказывал про количество цилиндров и почему-то "лошадиных сил", видимо, это какой-то архаизм, но я с ним не знаком. Говорил про топливо, трансмиссию, подвеску и так далее.

Он открыл капот, показывал всё, о чём говорил. Мы осмотрели обе машины снаружи. Затем гордый "папаша" пригласил меня в салон своих детищ.

И я должен признать, это впечатляло. Я влюбился в эти механизмы и уже не мог скрывать своё восхищение.

– Это произведения искусства.

Закончил Шан презентацию.

– Полностью согласен.

– А теперь, будь так любезен, выметайся из моего гаража. Мне надо кое-что подправить, и я не нуждаюсь в компании.

***

Слонялся по базе, пока не добрался до местного спортзала. Не особо понимаю с какой целью, но я вошёл внутрь. Спортсмены, назову их так, проводили спарринг. Разделились на пары, пытались завалить соперника на пол.

– Эй, фанат взрывать грузовики, хочешь к нам присоединиться?

Йохан руководил всем этим. Йохан сенсей почему-то пришло мне в голову.

– Нет, спасибо. Я просто посмотреть зашёл.

– Да ладно, научим тебя основам самообороны. Ты же вообще не умеешь драться. Я ведь прав.

Я не дрался никогда. Эти жалкие попытки сопротивления занятиям спортом не считаются. Не победил ни разу. И не считаю, что навыки рукопашного боя мне как-то помогут, если противник начнёт стрелять. Лучше уж реакцию тренировать, учиться уворачиваться от выстрелов.

– Нет, не стоит.

– Может, и лабораторию посмотреть зайдёшь?

Илья стоял у меня за спиной.

– Пожалуй, тоже откажусь.

– Как знаешь. Слушай, а как тебе Фома?

Я отрицательно покачал головой.

– Если у вас будут курсы стрельбы, скажите, не откажусь.

– Это тебе к Крису. Это он у нас в подброшенную монету с завязанными глазами попадает.

– Учту.

– А Филимон? Только послушай, как звучит!

Я отошёл на безопасное расстояние. На достаточное для того, чтобы мне прекратили предлагать варианты имени. То есть просто завернул за угол.

– Вот ты где!

Кристал положила руки на мою грудь, толкнула к стене, прижала к ней. Я наклонился к её губам, она же отшагнула.

– Что это ты делаешь?

– Поцеловать тебя хотел…

Я выпрямился.

– Не для этого я тебя по всем этим катакомбам искала. Пойдём со мной, Крис хочет с тобой поговорить.

– Хорошо, пойдём.

Она провела пальцем по моей щеке, рассмеялась точно так же, как и утром и пошагала вперёд.

Мой вам совет, мужчины, не показывайте девушке, что она вас зацепила, иначе из милой и романтичной лапочки она превратится в … Ну, вы видели во что.

Мы вошли в то же помещение, в котором произошёл наш первый разговор. И в нём находилось двое. Крис, который всё ещё опирался на трость, хотя лицо уже практически избавилось от синих оттенков. И голограмма профессора, который как всегда неправильно застегнулся и один край его пиджака был длиннее другого.

– За тобой охотится не только Государство, но и Империя.

Забудьте, что я говорил про себя. Вот он самый отвратительный собеседник. Мог ведь хотя бы поздороваться для начала.

– Им нужно то, что у тебя вот здесь.

Его призрачный палец попытался прикоснуться к моему лбу.

– И они будут тебя искать. А когда найдут…

– Заставят собирать устройство.

Закончил я фразу за профессора. И был доволен, видя, как он сдвинул брови.

– Заставят собирать устройство.

Всё равно договорил профессор.

– Будем надеяться, что не найдут.

– Подожди-ка, почему мне кажется, что ты не удивлён?

Я понял главную особенность Криса. Он молчит, наблюдает и делает выводы. И, скорее всего, метко стреляет, но этого я ещё не видел.

– Я догадывался, но не был полностью уверен.

Профессор смотрел мне в глаза, приподнявшись на цыпочки, чтобы быть одного со мной роста. И это означало, что он ждёт объяснения.

– Во время перестрелки солдаты Империи даже не целились в мою сторону. Они словно не замечали меня. Или же им отдали приказ взять живым.

Пятки профессора опустились на пол, он развернулся, сделал круг по комнате.

– Если тебя и это не подталкивает к помощи нам, тогда я не знаю.

Ещё круг.

– И откуда эти заскоки? Эти моральные принципы? Ты ведь вдруг стал считать, что никого нельзя лишать свободы воли?

По сути он был прав. Увидев своих братьев в стеклянной клетке, непонимающих на что они согласились, зная, что их ожидает, во мне что-то поменялось. В один момент я перестал считать науку выше человечества.

Профессор перестал наматывать круги, остановился напротив меня.

– Ну? Чего молчишь?

– Мне нечего добавить.

– Замечательно. Обязательно вспомни о морали, если попадёшь к кому-нибудь из них в плен. Возможно, твои мольбы сработают, и они убьют тебя, прекратив пытку.

Профессор выключил передатчик и его голограмма исчезла.

Я боковым зрением заметил Кристал, блеск в её глазах. Она смотрела на меня с неподдельным восторгом.

– Он ведь прав. На счёт пыток. Даже когда ты дашь им то, что от тебя требуется, они не прекратят. Для них это – забава.

Крис присел на стол, перекладывал трость из руки в руку.

– Я знаю.

– Конечно. Но ты одного не знаешь, Малкольм действительно переживает за тебя. Не за те чертежи, которые скрыты в твоей голове, а за тебя.

Он больше не стал говорить ничего, рукой указал на дверь.

***