Уровень Пи

Старк, держащий на ладони черепашку, отделил от себя частичку себя и перенес ее в следующую черепашку, которая могла погибнуть в ближайшее время.

Старк, качающийся в гамаке над пропастью, отделил от себя частичку себя и перенес ее в Ризенгри Шортэндлонга, который все еще не мог заснуть.

Прошло некоторое время, и первая частичка Старка исчезла вместе с тремя десятками тонн водорослей, не принеся ответа на вопрос, кто и как их утащил. Старк, который смотрел на это со стороны, также не смог ни в чем разобраться.

Прошло еще немного времени, и таким же непонятным образом исчезла вторая частичка Старка, помещенная в черепашку.

И только третья его часть, помещенная в Риза, справилась с задачей. Старк тихонько вынырнул из мальчика и собрал все свои части в единое целое. Теперь он почти знал, где ставить запятую.

Конечно, оставались еще вопросы с Землей-28 и Землей-75, а конкретнее, с Мамашем Мумушем и Лещщей Мымбе. Но эти вопросы можно было отложить на будущее. Или на прошлое. Как получится.

Спать Старку по-прежнему не хотелось.

Разумному существу по имени Старк не спалось потому, что ангелы никогда не спят целиком, а ангелы такого высокого полета, как Старк, вообще практически не спят, им это просто не нужно. Старк не спал и размышлял о смысле жизни.

Смыслом жизни Старк считал совершенствование.

Ризенгри Шортэндлонг смыслом жизни считал саму жизнь.

А Дюшка Клюшкин просто хотел стать мутантом.

Глава 11 Не тяните эту нить

Когда Варя исчезла насовсем во второй раз, она испугалась гораздо меньше. Во-первых, она уже знала, что это не так уж и насовсем, что вскоре ты окажешься на том же месте, откуда исчез. Во-вторых, исчезновение – это же классное приключение, это же просто вау!

Единственное, что немного смущало девушку, – это то, что все предыдущие исчезнувшие из-за любви мутанты, по слухам, обратно не возвращались. «Наверное, это потому, что они влюблялись стопроцентно, со всеми потрохами, а я – так, наполовинку. Или даже процентов на тридцать…» Варя твердо решила не втрескиваться в Клюшкина на все сто, оставить все, как есть. Как есть – оптимальный вариант. Особенно здорово будет исчезать во время контрольных. Чувствуешь, что задание сложное, быстро смотришь на Клюшку – и готово, тебя уже нет в классе. Любовь – уважительная причина.

Место, в которое Варя попала, исчезнув вторично, чем-то напоминало реальность из визора Дюшкиного дедушки и чем-то – те декорации с фонтанчиком, где она трясла кулаками, влюбившись в первый раз. Может быть, это и было то же самое место, только за время Вариного отсутствия оно видоизменилось. Фонтан остался прежний, это точно. Кустов стало больше. Игольчатого тумана меньше. Искусственный газон был теперь далеко не везде, и вместо банальных цветочков на нем росли такие штуковины… Ну такие, любопытные… Варя не знала, как их описать, ничего подобного она раньше никогда не видела. Она на всякий случай присела на корточки, понюхала одну штуковину-загогулину. Но запаха не почувствовала.

– Это потому, что у тебя клюв вместо носа, – вежливо подсказал кто-то.

– Ах! – Варя вскочила, стремительно развернулась.

В метре от нее стояли двое. Один пониже и поплотнее, в обычных штанах и рубахе, второй – повыше, в аляповатом пончо.

Диди. Мы, земляне-12, сказали бы «в мексиканском пончо», но на Земле-11 мутанты-мекскиканцы (там страна называется Мекскика) никогда не носили ничего подобного. Что касается загогулин вместо цветочков… Нам их так же не с чем ассоциировать, как и Варе: проволосли на нашей планете не растут, это растение с Земли-78.

– Здравствуйте, – произнес мужчина, который пониже.

Голос у низкого оказался высоким, и Варя поняла, что про клюв говорил высокий, с низким голосом.

– З-здравствуйте, – Варя слегка кивнула в знак приветствия. – А вы кто? Как вас зовут?

– Мебби Клейн, – представился высокий.

Второй промолчал, беззастенчиво рассматривая девушку.

– Очень приятно, – сказала Варя. – А вас как зовут?

– Меня? – удивился второй, увидев, что обращаются именно к нему. – Ну, Мебби Клейн!

«Или издевается, или чудик законченный!» – подумала Варя и произнесла, повернувшись к высокому, который показался ей более адекватным:

– А меня зовут Варя.

Неадекватный хмыкнул, а высокий развел руками, как бы извиняясь, и отрицательно покачал головой:

– Простите, но вас не зовут Варя.

«Они оба психи!» – в панике подумала Варя и повторила спокойно, медленно, как говорят с совсем маленькими детьми:

– Простите, но меня точно зовут Варя. Варя Воронина.

Теперь оба психа отрицательно закачали головами. Это получилось у них довольно синхронно.

– Вас не зовут Варя Воронина, – повторил первый.

– Хм! И как же, по-вашему, меня зовут?

– Мебби Клейн, – не очень уверенно ответил второй.

– Мебби Клейн, – убежденно подтвердил первый.