Уровень атаки

Поток машин плавно влился в Сущевку в направлении Савеловской эстакады. Алик помалкивал, и Павел прибавил газу, пытаясь одновременно составить иную линию допроса. Наконец проговорил, не придумав ничего лучше:

— Ну и как, по-твоему, смарры мне помогают?

— Они укрывали тебя от мобильной группы, а когда ты пришел сам — согласились участвовать в трибунале. Они убедили меня спасти тебя от приговора Акарханакана, они дали мне «паузу» и сообщили секрет алтаря… Только я до самого конца трибунала сомневался, правда ли все это. Извини.

— Значит, все это проделали ящеры… Градобору тебя отдали они?

— Градобору? А, гиперборею! Нет, он все время был с ними. У тебя очень сильные союзники, Павел. Я не удивляюсь, что с такой поддержкой ты взялся за это дело…

— Что? — переспросил Павел.

Гиперборей и ящер снова вместе? Впрочем, почему бы и нет — время сговориться у них было… А потом до него дошла вторая половина фразы Смехова.

— Стоп! За какое еще «это дело»?!

— Как за какое?.. — Алик, неуверенно улыбнулся, словно подозревая розыгрыш… — Ты же собираешься спасти Анну…

— Что-о!!! — на стопсигналы идущего впереди такси Павел отреагировал слишком поздно, и торможение получилось почти экстренным. — Ты что несешь, мальчик! Кто тебе внушил эту чушь?!

— Чщахт.

— Ясно. Старый интриган!..

— Откуда ты знаешь, что он старый?

— Да мне начхать, какой он! Только сделать и из меня орудие у него не выйдет!

— Подожди… — до Алика, похоже, начало доходить, что его не разыгрывают… — Так ты не собирался?..

— Нет! Это ваши внутренние дела. Один умный гиперборей сказал мне: «Не нам судить». И он прав, разбирайтесь, как хотите…

— Но Анна!..

— Анна мертва! — отрезал Павел.

— Еще нет, — возразил Алик. — Ты же видел ее, она сейчас на Земле!..

Вот оно в чем дело… Павел вдруг почувствовал себя так, словно только что вынырнул из дерьма. Кругом грязь и интриги, в которых человеческая жизнь ничего не стоит… Не может быть, чтобы смарры не знали о планах Анэтуатхе, если держали Смехова на контроле, — а они держали, иначе откуда у парня кристалл с магией времени? Не может быть, чтобы они не могли помешать девчонке!.. Но у этого такинэ оказывается, есть своя Анна, за которую он готов…

— …Я мог бы войти в очаг вместо нее, но разве нужна Золотому богу душа белого? — Алик продолжал уже не для Павла. Перед ним сейчас был лишь извечный собеседник безответных влюбленных — он сам. — Я согласился помогать ее сестре, только чтобы иногда встречаться с Анэтахитэ на равных… Но что значит грязный белый такинэ для высокорожденной укатэ? Она все равно считала меня лишь рабом Анэтуатхе и замечала только тогда, когда надо было дождаться, пока я уступлю ей дорогу… Случайный взгляд, брошенная вскользь улыбка… Но все равно она была прекрасна…

Проклятие! Пацан уже говорил об этой девочке, будто о мертвой! Чщахт, сволочь, да что же это такое?! Неужели ты и это предвидел?! И неужели нет другого способа сунуть голову в петлю?!

Человеческие нервы имеют предел натяжения. — Павел не замечал, что гнал машину в опасно малом зазоре между отбойником и крайним правым рядом. И водители поспешно подавались влево, уступая дорогу ревущему черному болиду…

Что сделал бы Градобор на его месте? Сказал бы: «Не нам их судить…» и отвернулся? Впрочем, он уже отвернулся, позволив хилому юнцу ударить себя и давая время включить «паузу». Что же вы задумали, братцы? Нет уж, если и играть по вашим правилам, то хотя бы не втемную!..

— Замолчи! — рявкнул он на Смехова и полез за телефонной трубкой. Странно — ее не отобрали перед трибуналом, но в чем-то же должно немножко везти.

Гиперборей ответил сразу, будто ждал этого звонка.

— Павел? Хорошо. Я как раз набирал твой номер…

Слушать объяснения закоренелого интригана было делом неблагодарным.

— Когда вы это задумали? — перебил его землянин, постаравшись, чтобы это прозвучало грубо.

— Что именно, и кто — «мы»?

Нет, все-таки ассамблейщики совершенно непробиваемы…

— Когда вы с ящером задумали эту провокацию и с какой целью? — терпеливо повторил Павел.

— Откуда у тебя такие данные? — показалось, или голос гиперборея стал и вправду напряженным?

— От верблюда! Смехов сказал, что ты и Чщахт брали его вместе, об остальном догадаться несложно.

— Проклятие летней тьмы!.. Павел! Мы ничего не задумывали! Чщахт пришел ко мне за пять минут до того, как я вышел на Смехова, и сказал, что знает, где тот находится. Думаю, он знал это всегда и, увидев, что я тоже подбираюсь к парню, просто воспользовался моментом.

— Чушь! Зачем ему это понадобилось?

— Он сказал, что наш соратник в опасности и нужен свидетель защиты для трибунала. Соратник — это ты.

Павел почувствовал, что сейчас расхохочется взахлеб, до слез, и поспешно нажал на тормоз.

— Градобор, — произнес он проникновенно. — Ты всерьез хочешь, чтобы я поверил в этот лепет? У меня было очень напряженное утро, и, похоже, предстоит такой же вечер. И если вы с ящером собираетесь чего-то добиться от меня, то… То хотя бы не лги мне сейчас!