Уровень атаки

«Все… Кранты…» Павел непроизвольно сжался в ожидании ответного удара. Электричеством или ногой — не важно, сейчас он был одинаково беззащитен.

Однако вместо грома небесного раздались одинокие аплодисменты.

— Браво, Головин. Если бы я не видел своими глазами трупы служителей, то усомнился бы в твоей подготовке…

— Градобор! — оборвал Павел гиперборея. И, подавив вздох облегчения, поднялся с пола. — Какого черта ты тут делаешь?!. И вы, Чщахт?..

Ящер тоже был в гостиной. Он сидел на краешке мягкого удобного кресла так, будто это был куриный насест.

— Важно лиш-шь, ч-что с-станем делать…

Склонив голову, гиперборей дослушал фразу до конца и глубокомысленно покивал.

— Именно так.

— Ясно, — пробормотал Павел, не стараясь скрыть охватившее его вдруг раздражение. Надежда на отдых таяла на глазах. — Ну, ящеру простительно — он не гуманоид. А от гиперборея не ожидал. Я очень устал, господа, и если вы собираетесь продолжать в той же манере…

— Ш-ш-ш-ш-ш…

Павел вздрогнул и уставился на капюшон ящера, из-под которого доносился звук.

— Смарры — самая древняя раса четверки, — медленно и задумчиво проговорил Градобор. — Нам редко бывают понятны их побуждения и поступки, и мы очень ценим случаи прямого контакта с представителями этого ви… то есть народа. Особенно, когда это происходит по их инициативе и уж тем более на неформальном уровне. Твое неуважение, землянин, можно оправдать лишь тем, что в Отделе ты недавно.

Чувствуя себя гостем в собственном номере, Павел уселся в свободное кресло, сбросив с него остатки расстрелянного торшера, и попробовал перестроиться.

— Ты прав, Чщахт, прошу прощения. Очень трудный день и очень натянутые нервы. Кроме того, я не ждал подобного визита.

— Рад слышать, — усмехнулся Градобор. — Иное означало бы, что мы ни на что не годны. Но пора, пожалуй, перейти к делу… Мы узнали, что у атлантов появились проблемы. Мы не ошиблись?

— Как вы сказали? — Павел хорошо расслышал последние слова, но на адекватную реакцию ему сейчас требовалось время. Если речь пойдет о тайнах и интригах, параллельщики выбрали правильный момент — хозяин номера очень плохо соображал.

— Мы не ошиблись? — терпеливо повторил гиперборей.

Уловка не удалась — нужный ответ не появился из воздуха сам собой. А ведь надо еще суметь не подставить шефа, который отвечает перед куратором за секретность…

— С чего вы взяли? — Павел и сам почувствовал фальшь и поспешил уточнить: — То есть, с чего вы взяли, что я что-то об этом знаю?

— Знаеш-ш… — донеслось из-под капюшона. — Не вс-се, но многое…

Павел безуспешно всмотрелся в темноту под плотной тканью и сдался. Перед ним были не те собеседники, с которыми проходит дешевая ложь.

— Ты неверно истолковал наши намерения, Павел, — провозгласил гиперборей. — Это не проверка лояльности Земного отдела или тебя лично. Этот вопрос по существу. И ответ на него нам, между прочим, известен. И так — мы не ошиблись?

— Если известен, зачем спрашивать?.. — простое слово «да» костью встало поперек горла. Павел с усилием сглотнул и выдавил: — Вы не ошиблись. Однако я не уполномочен обсуждать…

— Мы тоже… Не имеет знач-чения…

— Что такое? — снова переспросил Павел.

— Чистая правда, — заверил гиперборей. — В этой беседе мы не представляем наше руководство. От своего начальства я смог добиться только молчаливого согласия на проявление инициативы в частном порядке.

Капюшон ящера качнулся.

— С-слиш-шком деликатное дело…

— Ну, хорошо, — с этим утверждением Павел поспорить не смог. — Тогда в чем суть?

— В том, что Ассамблея заинтересована в сохранении стабильности. Нынешняя расстановка сил устраивает всех, и смена игроков никому не интересна. Но пока от атлантов нет официального обращения за помощью, у всех связаны руки.

— Ус-старевш-шие правила…

— Это давний спор, Чщахт. Не время его продолжать.

— С-соглас-сен…

Гиперборей задумчиво снял свои фальшивые очки с совершенно плоскими стеклами. Повертел в руках и вернул на переносицу.

— Так вот. Очевидно, что от атлантов официального обращения Ассамблея не дождется — слишком гордый народ. Между тем их внутренние проблемы уже заставили всех беспокоиться.

Павел вспомнил неуклюжий бандитский наезд на фабрику и невольно кивнул.

— Нам, мне и Чщахту, скажем так: разрешено предпринять в частном порядке некие шаги к разрешению этих проблем. И мы сочли возможным пригласить тебя к сотрудничеству.

— Почему не Потапова? — отозвался Павел. — Он привычнее к вашим интригам.

— Конечно. Но он обязан отчитываться перед кураторами, а в огласке нашей инициативы мы незаинтересованы. Если это произойдет сейчас, то тебя, вероятно, просто уволят, меня ждет суд Одиннадцати Слуг… А Чщахт и вовсе не признается, что с ним сделают сородичи.

— Отлично, значит, мы вне закона. Затея мне нравится все больше… — Павел постарался вложить в эти слова максимум иронии и, с удивлением обнаружив, что не получилось, поспешил уточнить: — Только что мы можем сделать? Три бойца без всякого тыла, без силовой поддержки и даже без формального разрешения?