Урок супружества

Томас лежал, растянувшись на животе, поперек кровати. Его лицо было повернуто в ее сторону, одна рука свисала с края. Простыня сбилась вокруг талии, выставляя на обозрение мускулистую спину. Марианна нервно сглотнула. Будущий герцог, вероятно, не видел смысла в том, чтобы полностью облачаться в ночное одеяние.

— Томас, — осторожно позвала она.

В ответ послышался долгий вздох.

Она изучала маркиза с нескрываемым любопытством. Он был первым обнаженным мужчиной, которого она видела за всю свою жизнь. И определенно первый мужчина, с одеждой или без, которого она вообще видела в постели. Даже при всей своей неискушенности, Марианна не могла не признать, что он великолепно сложенный представитель мужского рода. Свет от свечи играл на резких линиях его спины, и у нее возник нелепый порыв провести пальцами по его коже. Рука сама собой потянулась вперед… Его тело, несомненно, будет теплым, и гладким, и притягательным, и…

Но девушка отдернула руку. Лицо залил жаркий румянец. Не это привело ее сюда! По крайне мере, поправилась она, не сегодня.

— Томас, — снова позвала она его тихим, но твердым голосом.

Он фыркнул.

Марианна наклонилась ближе и неуверенно потрясла его за плечо.

— Томас.

Он что–то пробормотал.

Всё тщетно. Она уже итак повысила голос до разумного, на ее взгляд, предела. В конце концов, она намеревалась разбудить только Томаса. Может, она встряхнула его недостаточно сильно? Кто бы мог подумать, что даже во сне он будет таким упрямым?

Девушка поставила подсвечник на прикроватный столик рядом с почти полным бокалом бренди. Она презрительно фыркнула. Неудивительно, что разбудить его не получалось.

«Фальшивая храбрость».

Почему бы и нет? Она пожала плечами, схватила бокал, сделала большой глоток и вернула бокал на место.

Глубоко вздохнув, Марианна положила обе руки прямо ему на плечи — его тело оказалось именно таким жарким, как ей представлялось, — и резко встряхнула его.

Маркиз пробормотал что–то нечленораздельное и перевернулся на спину. Закинув руку, он закрыл предплечьем глаза, простыня сползла так низко, что еле держалась на его бедрах.

Какой–то миг она только и делала, что глазела. Его плечи оказались шире, чем ей представлялось. Его грудь, являя собой захватывающий вид — эдакое сочетание твердых выпуклостей и неглубоких впадин, поблескивала в свете свечи. Небольшой пушок темных волос тянулся от груди и исчезал под простыней.

Марианна схватила бокал с бренди и сделала новый глоток, чтобы собраться с духом. И еще один, в придачу. Но, несмотря на очевидное обаяние этого мужчины, — а в этот момент его привлекательность была слишком очевидна, — она пришла в эту комнату не за уроком жизни или чем–то там еще. Нет, это ему не мешало бы преподать урок. Именно ему следовало зарубить на носу, что даже сыну герцога не позволительно ломать жизни людей в угоду своим целям и удобству.

Без малейших раздумий девушка подошла ближе и опрокинула бокал над его лицом. Струйка бренди, недостаточная для хорошего глотка — чуть больше нескольких капель, если честно, — плеснулась ему на губы. Проклятие. Она взглянула на бокал. Неужели она все выпила? Марианна встряхнула бокал, из которого выкатилась еще одна капля. Томас сморщил нос и чмокнул губами.

Она бы засмеялась, если бы не была так сердита на него. Однако Марианна поборола улыбку. Хотя было довольно забавно. Он мог пить даже во сне. Возможно, особой нужды в подобном умении и не было, но надо признать, такой навык мог бы прийтись кстати. Она хихикнула, но тут же зажала рот рукой.

«Сейчас же прекрати!»

Надо взять себя в руки. Марианна была зла на Томаса — и на то были причины, он заслужил её гнев. Негоже, если он, проснувшись, обнаружит, что её разбирает смех. Если она вообще сможет разбудить его. Неужели ей ничего не остается, как кричать ему в ухо или прыгать на кровати? Вероятно, это не самая лучшая идея, хотя и очень привлекательная.

Если бы только в бокале было больше бренди! Девушка оглядела комнату. Помещение, вообще–то, было довольно аскетичным, во всяком случае, по части всяких там украшений, которые можно найти в убранстве женской комнаты. Марианна приметила несколько вещиц, которые могла бы уронить ему на голову, однако серьезных увечий лучше ему не наносить. По крайней мере, не во сне. На туалетном столике лежала пара книг — стихи, разумеется, — но девушка ненавидела портить книги, да и Бог знает, что только может сделать тяжелый том со спящим маркизом. Имелось еще кое–что: пара серебряных подсвечников на каминной полке и лампа Аргана[5] на туалетном столике рядом с кувшином. Ни один из этих предметов она не могла обрушить ему на голову.

Взгляд девушки задержался на кувшине. Интересно, он пуст? Если, конечно, слуга не наполнил его, ожидая позднего возвращения его светлости. Определенно, это стоит проверить.