Уроборос

— Откуда я знаю? Там была очень тонкая нить, практически не было ее, если бы потянул сильнее, она бы вообще оторвалась. Поэтому я и след толком не почувствовал. Ты же хотел честно — я сделал честно. Самое светлое откопал, что в тебе было и похожее в другом человеке в твою сторону, вот и все, — Оливер оттолкнулся от пола, активно отряхивая одежду, — дождался твоего “спасибо”, братец.

— Ты связал меня с Исидой, Всевышний, — опустив голову, сказал я, — с твоей дочерью.

Сильнейший

Глава 1

Эрик Крейн

Голова после разговора с Баком грозилась разорваться на миллиард микроскопических частиц. Бешеная пульсация не унималась, а лишь усиливалась с каждой попыткой подумать над тем, чтобы опровергнуть или подтвердить его теорию.

Он бы просто не позволил мне выкинуть Книгу.

Три года я отгонял от себя эти мысли. Это же так очевидно, лучший способ не дать Валери выбора. Ведь казалось, что это действительно то, что ему нужно. Он сказал об этом. Каждое его слово, будучи задвинутым в собственном теле на задний план, я слышал каждое слово. Всевышний, что продумал все до мелочей, до таких, о которых не додумался бы никто из людей и упустил такую малую деталь?

Конечно, Оливер же никогда не врет, Крейн.

Но он избивал ее по настоящему. Валери была похожа на кусок отбивной больше, чем на человека. Зажмурившись до цветных пятен перед глазами, я вновь открыл из уставившись в одну точку. Пламя, что расплавило стены подземелий, человеческие жертвы. Неужели не было другого способа? Ведь наверняка можно было провернуть все это без стольких смертей. Каждая жизнь, что угасла тогда. Я вновь ощущал их всех на своих руках. Спасая мать, я словно снова и снова пытался спасти каждого, кто навсегда остался в Башне Смотрящих. Вновь по моей вине.

Поднявшись с кресла, я подошел к стене кабинета, где с особой тщательностью развесил все, что знал, с момента появления первых жертв в Эписе. Каждый лист дела, фотографии, записи Валери с описанием следов. Все изображения из пещеры, где сложно было разобрать что-то членораздельное, но это казалось предельно важным. Увидеть всю картину целиком, постараться понять.

Мы так и не знали главного. Мотива Оливера. Он хотел вернуть Пламя? Но, как не странно, мы не понимали, зачем. Сжечь Эпис? Глаза пробегали по снимкам и записям, не видя ничего перед собой. Если вспомнить то, что мы знали из прежней истории. Все это. То, что он дважды помогал Пламя гасить, то становилось совершенно не понятно, а почему он не позволил сжечь его мне самому? Какая разница, кто бы сделал это? Что мешало позволить мне убить все живое и вновь обрести Пламя обратно?

Массируя кончиками пальцев виски, я вновь возвращался в начало.

Все считали Оливера Чудовищем и он показал себя именно таким. Каким все его знали и ожидали увидеть. Всевышний сам много лет работал над тем, чтобы все знали и видели его таким, но почему? Сжав губы, я понял взгляд в потолок. В горле пересохло.

Но… я же никогда так не думал.

Мысль ударила больно, выбивая из легких воздух. Правда, которая тупой болью разлилась где-то внутри. Валери ненавидела его в любом образе и облике. А я словно ощущал стыд за то, что не чувствую подобного. Меня ужасали действия бога, я действительно хотел убить его, но…

Я никогда не ненавидел его по-настоящему.

В отличие от тварей Пограничного леса, которых уничтожал столько, сколько помнил себя до момента с Валери. Моргнув, тряхнул головой, отгоняя мысли, что тут же волной боли пронеслись через все существо.

— Почему ты просто не мог сказать, что от меня требуется, Всевышний? — зарычал я, продолжая сверлить взглядом точку наверху, — Я ничего не понимаю.

Он сделал бессмертной сначала Валери, а после и меня самого. Но зачем? Если первая сейчас даже не принадлежит своему телу, отделенная от всего мира высоким куполом Пламени Врат. Она вообще сейчас никому не принадлежит кроме того безумного Чудовища, что занимает ее сознание.

Пальцы сами подхватили листок, что так и лежал в кармане, аккуратно сложенный. Слабая надежда. Разглаживая бумагу на гладкой поверхности стола, она испарялась, ядом растекаясь по венам. В мельчайших подробностях Макс на этот раз до каждой капли отразил все, что было в Валери.

Фиолетовый резерв. Плотный, практически черный, без единого проблеска. Переливаясь с синим, он сплетался водоворотом безумия, не давая и шанса зацепиться хоть за что-то. Гибридный поток. Все живое, что было в ней, сейчас стало лишь составляющей безумной силы, что терроризирует Эпис. Источником этой силы. Вот так выглядело бессмертие Валери. Я должен был отвернуться, но взгляд все еще продолжал искать искру. Хоть что-нибудь. Проблеск, за которой можно зацепиться.

Ничего не понимаю.

Если вот этот поток мог убить меня даже бессмертного, то какой смысл? Взгляд вновь вернулся к Книге Крейнов, лежавшей на столе. В голове вновь всплыли последние слова Валери. Книга было до смерти Всевышнего. Энергию Алана Крейна уже контролировал преобразователь.

Но этого же не могло быть, разве нет?

Коснувшись пальцами обложки, я с нажимом провел по черной коже.