Урга и Унгерн

– Ивановский, ты не дурак. В самый корень зришь! Бензина у меня в дивизии катастрофически не хватает. Скажу честно, пара бочек всего осталась. Рерих про керосин еще говорил, да и его ведь немного. Вот по этому поводу я к тебе сейчас и прибыл! Готовь приказ по городу. Всем, у кого есть керосин или бензин, сдать в пользу Азиатской конной по фиксированной цене. Торновский в курсе, он, пока Рериха нет, топливо примет. В приказе напиши: если кто утаит горючее, будет сурово наказан! Приказ отдай Жамболону, пусть переведет на монгольский, а потом передаст Вольфовичу для перевода на китайский. Сразу же после переводов сделай несколько копий и дуй на Захадыр, введи всех в курс дела, развесь приказ на видных местах! Потом проедешься по факториям и там оповестишь всех дополнительно. Я Жамболона еще в администрацию богдо-гэгэна отправлю, может, из своих запасов бензина там дадут, хотя что-то я сомневаюсь в этом. Все понял? Выполняй!

Не дожидаясь ответа, барон схватил со стола ташур и неожиданно ударил меня по голове. Унгерн благодушно улыбался, да и сила удара была теперь поменьше. Соскочив со стула, Дедушка направился к выходу, бросив, не оглядываясь:

– Еще раз застану утром спящим, забью до смерти!

Я стоял, держась за ушибленное место, и пытался собраться с мыслями.

– Больно, Кирюша? – За моей спиной стояла Дуся, участливо нахмурив лобик. Она была одета в серое платье и закутана в коричневый шерстяной платок.

Мне было не столько больно, сколько стыдно перед ней за то, что я, как мальчишка, был бит и не посмел этому противиться, не защитил свою честь. Хотелось отвести глаза от Дуси, но я не отвел. А Дуся вдруг хитро улыбнулась и, расправив на платье несуществующие складки, подошла ко мне вплотную и прошептала на ухо:

– Давай-ка, Кирюша, тебя подлечим.

Скипидар

Унгерн не давал продыху. Все крутилось вокруг с бешеной скоростью. Прибывший из Ван-Хурэ Рерих, узнав про приказ барона о заготовке бензина и керосина, огорчился. Теперь у нас не было шанса незаметно раздобыть для побега горючее.

– Подвела меня моя хитрожопость. А ведь тут и простой хитрости было достаточно! – неодобрительно кивал Рерих.

Он с аппетитом уплетал лапшу в дунганском заведении, которое как-то незаметно стало местом наших постоянных тайных встреч.

– А что, есть разница между хитрожопостью и хитростью? – спросил я его, отпивая чай. Свою лапшу я уже успел съесть.

– Хитрожопость – это когда ты перемудрил с хитростью и в итоге наебал сам себя. В данном конкретном случае нужно было сначала аккуратненько скупить для своих целей бензин и керосин у местного населения, а уже потом предлагать Унгерну переделку цивильных авто в боевой транспорт. Я же не сумел понять, что мое предложение получит у Дедушки такой резонанс. Теперь весь бензин и керосин тоже будут находиться в ведении Вольфовича, который отвечает за автопарк барона. А Вольфовича хитростью не возьмешь. Нам бензин с запасом нужен, понимаешь? До границы с Маньчжурией на автомобиле не меньше недели добираться. Я планировал спрятать бочку где-то в пригороде рядом с трактом, чтобы во время побега загрузиться топливом под завязку. Рассчитывал на то, что если погоня и будет, то только конная. А конная погоня нам на автомобиле не страшна. Теперь же, если автопарк вооружат пулеметами и горючего будет достаточно, за нами в погоню отправят автомобили! Представь, что у нас по дороге спустит колесо или, того хуже, случится неприятная поломка…

– Даже думать об этом не хочу.

– Ладно, посмотрим еще, сколько горючего удастся собрать у населения, торговцев и промышленников. На весь автопарк не меньше десятка сорокаведерных бочек топлива нужно, по моим расчетам, а нам для побега и десятка ведер может хватить, пожалуй. Если соберем всего бочки три, то вопрос с реорганизацией автопарка уйдет сам собой.

– Скажи мне, Рерих, а ты пути побега уже продумал? Тут, наверное, карта нужна хорошая, чтобы не заблудиться.

– Да, с картами пока туго. Местность на востоке малоизученная. Лисовский рассказывал, что был картографом в экспедициях по тем краям, вот с ним рассчитываю пообщаться аккуратненько по этому вопросу. По документам и деньгам вопрос тоже пока остается открытым. Вот об этом у меня сейчас голова болит. Весна на носу, нам до летней жары отсюда уходить нужно. Еще неизвестно, куда Унгерна к лету потянет. Он может и в Тибет отправиться, и на Русь войско двинуть, в Урге он уж точно отсиживаться не станет. Поэтому бежать нужно как можно скорее!

Скупка горючего шла совсем туго. Собрали две полные бочки керосина, а бензина и вовсе несколько ведер. Унгерн созвал офицеров в штаб и сильно шумел по этому поводу:

– Я очень четко поставил задачу перед тобой, Рерих, и тобой, Торновский! – При этих словах он ткнул Торновского в грудь ташуром, отчего тот побледнел. – Мне не нужны оправдания! Мне нужно топливо для автомобилей. Сумели же придумать стеклянные пули, сумейте теперь обеспечить дивизию горючим! На решение вопроса сроку даю три дня! Торновский, спрошу с тебя лично!