Урга и Унгерн

В помещении, куда меня привели, была довольно скромная обстановка по меркам даже среднего амбаня. Единственным украшением кабинета служила библиотека из сотен томов, занимавшая стенные стеллажи от пола и до самого потолка. Она не имела ничего общего с коллекцией пожилого аристократа, призванной проиллюстрировать разносторонность интересов хозяина. Книги тут не были выставлены в красивые боевые порядки по цвету корешков многотомных сочинений. Более того, сложно было обнаружить какую-то определенную систему в этом пестром букинистическом многообразии, в котором к тому же присутствовало и вавилонское смешение языков, жанров и авторов. Ближе ко мне стоял совсем уж архивный по виду стеллаж с толстыми папками – они могли быть и гербариями, и художественными альбомами, и рукописными мемуарами, и чем угодно еще. Это оказалась библиотека практикующего эрудита, который обращался к книгам не по случаю, но охотно и часто. Стол в кабинете был под стать самой библиотеке – широк и прост, без особых столярных «изяществ», но с двумя рядами выдвижных ящиков, помеченных архивными ярлычками на китайском. Обтянут стол был серым сукном, в углу его стояла большая электрическая лампа, достаточно яркая, чтобы осветить всю поверхность. Порядок на столе царил идеальный. Пресс-папье в виде многорукого индийского божества, чернильница, стопки бумаг, книги – все находилось на строго отведенных для этого местах и имело упорядоченный и логичный вид.

Сам генерал-губернатор в темно-сером полувоенного образца френче без знаков различия сидел за столом в удобном простом кресле и работал с бумагами. При этом он не сутулился, как многие, а держал осанку, отчего в контексте обстановки кабинета не казался обычным библиотечным клерком, а выглядел без натяжки важным государственным чиновником: редкие седые волосы на крупной голове аккуратно зачесаны назад, плечи узкие, а кисти рук можно, пожалуй, назвать миниатюрными.

Сделав короткий доклад, секретарь удалился, отвесив церемонный поклон и бесшумно закрыв за собою дверь. Чэнь И некоторое время разглядывал меня, после чего жестом пригласил сесть на один из стульев. Я подчинился и занял место на стуле, который находился ближе всего к столу чиновника. Чэнь И встал со своего кресла, военным жестом одернул френч, не спеша обогнул стол и двинулся вдоль стен, уставленных книгами, в мою сторону.

«Господин Рерих, хочу приветствовать вас у себя», – объявил Чэнь И по-русски.

Слова произносились правильно, но с характерным акцентом. При этом интонации, темп речи и манера говорить выдавали человека, у которого не имелось обширной практики в языке. Мне пришлось напрягать слух и прилагать неимоверные усилия, чтобы понимать смысл сказанного. Я переспрашивал, задавал наводящие вопросы и всячески помогал чиновнику с формулировками. Посему, опуская незначительные детали в повествовании, передам саму суть диалога, состоявшегося между нами в тот день.

«Здравствуйте, генерал».

С этими словами я встал со стула и, вытянув руки вдоль тела, сделал поклон в лучших традициях китайского этикета. Должно быть, поклон мой тоже не выглядел естественным, отчего Чэнь И впервые улыбнулся и, сделав шаг навстречу, протянул руку для пожатия.

«Мне очень жаль, что вы попали в тюрьму, как и другие ваши соотечественники. Я тоже в некотором роде нахожусь в тюрьме. Эта тюрьма поуютнее и значительно просторнее вашей… – Чэнь И обвел взором стеллажи с книгами и остановил взгляд на входной двери. – Здесь я так же не волен в своих поступках и ограничен в высказываниях своего мнения. Мне бы очень хотелось дать свободу узникам, многих из которых я хорошо и довольно долго знаю, но влияние мое на государственные дела теперь сведено к формальным процедурам. Штурм Урги бароном Унгерном позволил моим давним врагам сместить меня, устранив от управления. По факту власть в городе перешла в руки военных генералов, которые далеки от идеалов гуманности и дипломатии. Эти люди не делают различий между внешними вооруженными врагами и внутренними, к которым по ошибке отнесли и вас. Мне очень неприятно сообщать вам о том, что жизни узников тюрьмы теперь находятся под угрозой. Со дня на день мы ожидаем очередного штурма войсками Унгерна столицы Халхи. Мне стали известны планы генералов Го и Ма по подготовке обороны города. В эти планы входит отравление всех заключенных до единого в случае, если Унгерну удастся войти в город».

Я сохранял молчание, позволив Чэнь И продолжить. Мысли мои были неспокойны, такого варианта событий я предположить никак не мог. Генерал выдержал паузу, дав мне время осознать смысл сказанного.