Уравнение со всеми известными

— Что случилось? — испуганно спросила мать. Вечно она почему-то подозревает самое худшее.

— Да, в общем-то, ничего особенного, — я попытался ее успокоить.

Тут предок вмешался:

— Дмитрий, выкладывай начистоту. Иначе ты меня знаешь: хуже будет.

«Вот странные люди, — думаю, — я ведь им еще ровным счетом ничего не сказал, а они уже так себя ведут, будто я ограбил какой-нибудь банк и меня сейчас в тюрьму заберут». Ясное дело: сперва пришлось их немного расслабить. Я улыбнулся:

— Да почему обязательно что-то случилось? Наоборот, все практически нормально.

— А не практически? — буравили меня глазами они.

Дольше тянуть уже было невозможно. И я, поглубже вздохнув, выпалил на одном дыхании:

— Куртку я как-то неудачно постирал!

— В каком смысле? — спросила мама.

— В смысле, она на части развалилась, — пояснил я.

Отец тут же заявил, что я идиот. А мать осведомилась:

— Зачем ты вообще ее стирал? Она же еще утром была совершенно чистой.

— А потом запачкалась, — у меня уже не было пути к отступлению.

— В чем ты ее стирал? — побледнела мать.

— В машине, естественно, — быстро сказал я. — Программу выбрал правильную. На этикетке посмотрел. Сорок градусов.

Мать кинулась со всех ног в ванную.

— Да она не там! — прокричал я ей вслед. — В моей комнате. Уже высохла.

Но мать уже скрылась в ванной. Я побежал за ней. Она с головой влезла в барабан машины.

— Ма, да говорю же: там куртки нету, — вновь попытался объяснить я.

А она, не вынимая головы из машины, орет:

— При чем тут куртка? Ты мне машину, наверное, испортил!

— Совсем не машину, а куртку, — пришлось снова объяснять мне. — А машина как работала, так и работает.

Кажется, мать никаких повреждений в барабане не обнаружила. Потому что, вынув наконец из него голову, обратилась ко мне:

— Показывай куртку.

Ну, я принес ей и то и другое: верх и подкладку. Мать, ахнув, снова нырнула в машину. Тут из кухни отец нарисовался.

— Мы когда-нибудь ужинать сегодня будем?

— Сегодня да, но, может, в последний раз, — ответила из машины мать. — Потом нам, наверное, не на что будет. Кажется, наш умник нас на триста долларов выставил.

— Ма, — удивился я. — Разве моя куртка так дорого стоила?

А она по-прежнему из барабана кричит:

— Не куртка, а эта машина! Я о такой, между прочим, два года мечтала!

Едва это услышав, предок отпихнул мать и сам влез в барабан с головой.

— Учти, Митька, — сурово изрек он оттуда, — если чего с машиной случилось, самого на новую зарабатывать отправлю.

Но потом он чего-то там посмотрел и успокоился:

— Нет, Полина. Вроде порядок.

— Это тебе так кажется, — возразила мать. — Ты чем, вообще-то, стирал? — перевела она взгляд на меня.

— Вот этим, — указал я на мешок с военным порошком.

— Чем-чем? — Глаза у матери округлились, а голос прозвучал жалобно.

— Военным порошком, — уточнил я. — Дяди Петиным. Он же вам самим объяснял, что этой штукой абсолютно все можно выстирать.

— Но не в стиральной машине, — побледнела мать.

— Интересно, он у нас когда-нибудь поумнеет? — посмотрел на меня отец.

Такое начало ничего хорошего мне не сулило. Однако я получил неожиданную поддержку со стороны матери.

— Виталий, — сказала отцу она, — не вали с больной головы на здоровую. Ты сам во всем виноват.

— Я-а? — заорал предок. — Ты еще, Полина, скажи, что это у меня куртка на две части развалилась.

— А кто мне не позволил эту гадость сразу выбросить? — мать яростно потыкала ногой в мешок с военным порошком. — «Оставь»! В хозяйстве ему, видите ли, пригодится! — передразнила она отца.

— Я, между прочим, велел спрятать его подальше, — напомнил он.

— Я так и сделала, — продолжала мать. — Но разве от нашего Митьки что-нибудь спрячешь?

— Мне хотелось как лучше, — вполне искренне объяснил я.

— И в кого ты у нас такой уродился? — печально изрек отец, и вид у него был такой, будто я как минимум отбыл второй срок в тюрьме.

Тучи сгущались, но тут меня снова спасла мать:

— Ты лучше, Виталий, на своих родственников посмотри. Хороший подарочек твой троюродный братец привез. Он бы нам еще нейтронную бомбу приволок из своего гарнизона. А что? Ему, наверное, было бы очень удобно. В следующий раз даже в гости напрашиваться не надо. Приезжает, а квартира пустая, потому что нас всех уже нет в живых.

Предок, по-моему, за дядю Петю обиделся и возразил: мол, с таким сыном, как я, что ни подари, все на воздух взлетит. Хотите, нейтронная бомба, хотите, детская погремушка.

Ругаться они продолжали весь вечер. Причем обо мне и испорченной куртке совершенно забыли. У них уже начались сугубо свои разборки. Я даже пожалел, что поторопился. Лучше, наверное, было бы им про куртку завтра сказать, когда они с работы вернутся.

Часам к двенадцати ночи они вроде бы успокоились и решили на всякий случай вызвать мастера, чтобы проверил машину. Все равно, мол, гарантийный срок еще не вышел. Ну а по поводу куртки предок мне вместо «спокойной ночи» сказал, что человек должен расплачиваться за собственные ошибки, поэтому я этой весной буду, как в старой песне поется, «закаляться, как сталь», то есть, иными словами, обходиться совсем без куртки.