Уральский Монстр

В Советском Союзе в 1929 г. были приняты «Правила судебно-медицинского исследования трупов», которые формализовали процедуру вскрытия и предписали перечень действий судмедэксперта при работе с телом и отдельными органами (взвешивание, обмеры, производимые разрезы). Акты СМЭ, подписанные Грамолиным, весьма условно следуют этим «Правилам…» и составлены совершенно произвольно. Такое ощущение, что эксперт руководствовался сугубо личными предпочтениями – про это напишу, про другое не стану, тут увидел, а вот сюда смотреть не буду. Трудно сказать, чем объясняется такое отношение Грамолина к должностным обязанностям, то ли эксперт позволял себе употреблять спиртное в рабочее время, то ли просто не считал себя скованным какими-то формальностями. (Кстати, внимательный читатель мог обратить внимание на то, что после приезда из Москвы в последней декаде августа Краснова и Брагилевского вскрытие Ники Савельева проводил Борис Борейко. Трудно отделаться от ощущения, что московские визитеры настояли на том, чтобы поручить вскрытие другому специалисту, поскольку сомневались в компетентности Грамолина. Правда, автор считает необходимым подчеркнуть, что это чисто интуитивная догадка – документов, подтверждающих её, в материалах уголовного дела нет.)

Краснов, начитавшись писанины Грамолина, направил 9 сентября в Областную судебно-медицинскую лабораторию «Постановление», выдержанное в весьма раздражённом тоне, что крайне необычно с точки зрения правил деловой переписки. Начиналось оно следующим образом: «Следователь по важнейшим делам при прокуроре Союза ССР Краснов, рассмотрев материал следственного производства по делу о хищении и убийстве девочки Ханьжиной Маргариты… и имея в виду, что заключение, данное врачом Грамолиным, не отвечает на целый ряд вопросов, вытекающих из обстоятельств дела и из данных, полученных в результате исследования трупа… постановил поручить Свердловскому городскому суд. медицинскому эксперту Грамолину дать дополнительное заключение по следующим вопросам». Далее следовали 7 вопросов, из которых мы приведём здесь наиболее значимые для понимания картины убийства Риты Ханьжиной (стилистика документа сохранена):

«1) Как давно последовала смерть девочки Ханьжиной по отношению ко времени вскрытия трупа её? (Просто удивительно, как судмедэксперт забыл дать ответ на этот важнейший для любого расследования вопрос – прим. А. Р.)

3) Не свидетельствует ли наличие растянутого, зияющего заднепроходного отверстия о том, что девочка Ханьжина была использована в половом отношении в задний проход? Если да, то прижизненным, посмертным или в состоянии агонии было это совокупление?

4) Производилось ли исследование мазков слизистой половых органов и прямой кишки и каков результат? (Невероятно, но о взятии мазков с целью выявления микроследов спермы Грамолин тоже умудрился ничего не написать в своём акте! – прим. А. Р.)

6) Не имелось ли на лице и теле трупа прижизненных или посмертных колото-резаных ранок в тех местах, где при наружном осмотре трупа обнаружены «причинённые личинками мух отверстия на кожных покровах»?

То, что написал в ответ Грамолин, честно говоря, всерьёз заставляет усомниться в его адекватности. Удивительно, но он даже не понял заданных вопросов. В ответ на первый вопрос – о давности смерти, он взялся рассуждать о причине смерти, в качестве таковой указал на асфиксию, удавление руками и наличие соответствующих кровоизлияний. Затем он перечислил сопутствующие асфиксии изменения внутренних органов и ничего не написал о давности смерти. Невероятно! При чтении не оставляет ощущение, что это не переписка ответственных лиц, облечённых государством серьёзными полномочиями, а какие-то не очень умные каламбуры в стиле «Comedy club», когда ответ ни в малейшей степени не соответствует заданному вопросу.

Тем не менее вопрос про растянутый ректум Грамолин понял верно и сдержанно ответил, что «наличие растянутого задне-проходного отверстия (при учёте обстоятельств дела) до некоторой степени даёт основание предполагать, что девочка Ханьжина стала жертвой извращённого удовлетворения половых потребностей неизвестного мужчины».

Про исследование мазков Грамолин в своём ответе следователю по важнейшим делам не ответил ничего. Ну, то есть вообще! Вынес, так сказать, вопрос за скобки.