Упс... какой коллапс! (СИ)

Достав перекись и большой ком ваты, я подошёл к столу и грубо разведя коленом ноги Розы, занял место между ними. Мне плевать на то, как все это выглядело и ее прерывистый, полный возмущения вдох туда же. Если она сама не следит за своими руками, я сделаю это за неё, даже если на это потребуется каждая из наших тренировок.

— Превращения меня в Альберту, — немного помолчав, сказала Роза. В её голосе столько печали, но она, глупышка, не понимает, что ничего в этой жизни не в состоянии испортить ее красоту. — В нее и… в типичную женщину-стража, жёсткую, мускулистую. Постоянные тренировки и работа в любых условиях… где уж тут выглядеть хорошенькой.

Осторожно, боясь повредить эти нежные руки ещё больше, я промывал раны, стирая засохшую кровь с маленьких, но глубоких ранок куском ваты, смоченным в перекись. Роза не дрогнула, не ойкала, даже не моргала. Ей будто бы вообще не было никакого дела до боли.

— Просто мне пора начать привыкать вечно ходить в синяках и испытывать боль и дискомфорт. Хотя такая жизнь разрушает нас. Я имею в виду женщин, их внешний вид.

Я выпрямился и закручивая колпачок бутылочки с перекисью, непроизвольно стал разглядывать лицо девушки ставшей для меня всем. Она ещё так юна и по-своему наивна. Мне бы хотелось, чтобы эта прекрасная черта ее характера никогда не иссякла, прячась за грузом той ответственности, что ждёт не после выпуска. Я тонул в теплоте ее карих глаз. Роза подняла голову и ее лицо стало ещё ближе к моему, рот приоткрылся, кончик языка скользнул по губам. Я тяжело сглотнул и пробормотал, сам того не понимая.

— С тобой это не произойдёт. Ты слишком…

Сколько же разных комплиментов мне хотелось ей сказать. А лучше всего сейчас было снять с неё всю одежду и осыпать ее тело поцелуями. Каждый сантиметр молодого девичьего тела. Непрошеные образы нагой Розы, сидящей на этом чертовом столе, станут моим сегодняшним ночным кошмаром. Молча, я покопался в аптечке и достал мазь с пантенолом и выдавил на ладонь небольшую порцию. Но Роза внимательно изучала моё лицо и мне стоило что-то сказать или хотя бы закончить фразу.

— С тобой этого не произойдет, — выдохнул я, стараясь не смотреть ей в глаза.

Я снова сосредоточился на руках Розы, продолжая круговыми движениями втирать в огрубевшую кожу мазь. Зазубренные трещинки смягчались, а я уже не так массировал, сколько кончиками пальцев поглаживал каждую трещинку. Молчание нарушила сама Роза.

— Не произойдёт? А вот с моей мамой произошло. Раньше она была красавицей… Сто лет ее не видела, — добавила она с горечью. — Может, теперь вообще ее не узнаю.

— Ты так не любишь свою мать, ведь ты почти не знаешь ее. — Я сделал Розе замечание.

— Я знаю, что она бросила меня. Я выросла в Академии. Моя семья — это Лисса.

Втерев столько мази, сколько смогла впитать ее иссохшая кожа, я достал тонкие эластичные бинты и раскатал на ладошке Розы, медленно обвязывая каждый пальчик, как это делают боксеры.

— Ты так говоришь о ней… но как иначе она могла поступить? — Для меня решение Джанин казалось очевидным и правильным. Был бы у меня ребёнок, я бы мечтал, чтобы он или она стал выдающимся стражем. Я бы гордился им и знал, что он в безопасности и сможет защитить себя в этом суровом мире. Не знаю насколько сурова и строга Джанин как мать, но зато Розе не пришлось в своё время испытать все издевательства и насмешки школьников, издевающихся над тем, что ты сын «кровавой шлюхи».

Закончив с повязками, я все ещё держал руки Розы в своих. Иногда мне просто необходим телесный контакт с ней. Такое чувство складывается, что стоит мне отойти от неё хоть на шаг, то я просто перестану дышать и мое тело умрет само по себе. Большими пальцами я поглаживал тонкие нежные запястья.

— Знаю, ты хочешь стать стражем. Знаю, как много это значит для тебя. — Я смотрел Розе прямо в глаза. — Думаешь, она испытывала другие чувства? Как сложилась бы твоя жизнь, если бы она не оставила тебя здесь?

— Это не убило бы ее — повидаться со мной, — Роза попыталась вступиться за собственные убеждения. — Но наверно, ты прав…

— Твоя мать очень уважаемая женщина-дампир. И направила тебя по тому же пути.

Длинные темные ресницы коснулись порозовевших щёк. Роза, сама того не замечая, кусала нижнюю губу, понимая, что я прав.

— И ты безусловно станешь таким же бесстрашным и уважаемым стражем.

— Таким как ты? — Удивившись, Роза широко улыбнулась и я опять видел в карих глазах искорки ребячества.

— Может даже лучше.

Ощущение теплоты разрастались между нами. Она сияла, я вторил ей улыбкой. Роза сжала ладони и наши пальцы таким образом переплелись.

— Ты правда так считаешь?

— Конечно, Роза. Я знаю тебя. Знаю твой характер. Василисе очень повезло с тобой. Твоё чувство ответственности глубже, чем у некоторых стражей вдвое старше. Ради достижения своей цели ты сделаешь все, что потребуется.

Она задумчиво поджала губы.

— Что такое? — Почти шепотом спросил я.

— Не уверена, что действительно смогу сделать все. — Призналась Роза смущенно.

«Интересно!» — Я изогнул бровь дугой.

— Не хочу коротко стричься, — пояснила она.