Упрямица

– Боюсь, что так оно и есть. Со временем привыкаешь и к этому, но кое-какие страшные картины навсегда остают­ся в памяти. Я провел свои первые увольнительные – целую неделю – в Агре, так там по утрам ездила специаль­ная повозка, чтобы собирать мертвых на улицах и в кана­вах. А трупы при этой жаре… к этому не скоро привыкнешь. А уж сколько их плыло по речке!

Рэйвен содрогнулась и мысленно возблагодарила Бога, что ей не довелось увидеть подобное. В Индии роскошь и великолепие существуют рядом с ужасающей нищетой и грязью. Какое счастье, что она на борту великолепного клипера, а Индия скользит мимо, безобидная и ничем не угрожающая им. Корабль надежно отделил их не только от красот страны, но и от ее ужасов. Если быть честной, то пока что она познала лишь прелести жизни на реке и любовалась пасторальными картинками жизни индийских крестьян издалека. Изредка ее радовали великолепные храмы или мечети, но и в этом случае все это быстро исчезало за бортом.

Несколько раз ей посчастливилось увидеть работаю­щих на поле слонов, когда они расчищали делянки от мо­гучих корней деревьев, а маленькие смуглые мальчишки били их по огромным бокам бамбуковыми палками, вы­крикивая команды. А попугаев с самыми невероятными расцветками было столько, что воздух просто звенел от резких криков этих птиц.

Иногда «Звезда Востока» в наиболее узких местах достаточно близко подходила к берегам, и тогда, воору­жившись подзорной трубой Дмитрия, Рэйвен развлека­лась, рассматривая вездесущих обезьян и смеясь над их ужимками. Но эта забава, конечно, ничем ей не грозила, против этого ее не предостерегали ни Натаниэль Роджерс, ни миссис Трентхэм. Ведь даже на базаре в Бомбее, где Рэйвен единственный раз нос к носу столкнулась с абори­генами, она видела в первую очередь сияние драгоценнос­тей в киоске ювелира, впечатляющее разноцветье шелковых сари, вдыхала наполненный экзотическими запахами воз­дух – и все вместе это ошеломляло, казалось фантастич­ным и непостижимым. Она вспомнила слова Эдгара Мерроу, что осторожные люди, свободно путешествую­щие по всей стране, останавливаются лишь там, где всем заправляет Ост-Индская компания.

– Вот все и готово, мисс Рэйвен. Разрешите, я сам отнесу.

Очнувшись от своих мыслей, Рэйвен удивленно взгля­нула на доброго стюарда, державшего в руках дымящую­ся кружку с супом. Он усмехнулся, заметив появившуюся на переносице девушки хмурую складку.

– Не стоит так много думать, – шутливо заметил он, – жизнь так коротка, да и от дум раньше времени появляются морщины.

Рэйвен рассмеялась и взяла кружку с супом.

– Полагаю, тут вы абсолютно правы. Благодарю вас, мистер Флетчер, но я сама все это отнесу.

Когда она вернулась к Дэнни, та уже сидела, опира­ясь на подушки, и выглядела намного лучше. Пристроив лампу повыше над её головой, Рэйвен так сосредоточенно наблюдала за тем, как старушка проглатывает ложку за ложкой, что Дэнни не выдержала и рассмеялась:

– Ну прямо копия вашего батюшки! Он иногда так мог посмотреть, что я чувствовала себя совершенным не­смышленышем.

– Глупости! Папа ни за что в жизни не позволил бы смутить тебя!

– Да? Ну так знай, он делал это, и всякий раз это было после какой-нибудь выходки одной шальной девчон­ки! Считалось, что я ей потакала!

Рэйвен упрямо мотнула роскошной гривой волос, втайне довольная, что ее дорогая няня так быстро пошла на поп­равку.

– Никто не сумел бы удержать меня от шалостей, так что отец не мог бранить тебя за это! А теперь, – добавила она, забирая у Дэнни пустую кружку, – не будем тратить время на пустые споры, я и так знаю, что права. А тебе надо поспать. Я загляну попозже, вдруг тебе что-то понадобится.

Осторожно прикрыв за собой дверь, она на цыпочках прошла в свою каюту и закрылась на задвижку. Тихо напевая, она вытащила из растрепавшейся прически шпиль­ки. Со вздохом облегчения прямо в ворохе шуршащих юбок опустилась на свою кровать и открыла потрепанный томик стихов, который ей предложил Эван Флетчер. Она собиралась немного почитать, а потом еще раз проведать Дэнни – только в этом случае она могла спокойно ус­нуть. Рэйвен немало удивилась, найдя у старика Флетчера не что-нибудь, а зачитанный, но красиво изданный и дорогой томик с золотыми тиснеными буквами на облож­ке – сборник сонетов Петрарки, и недоверчивый взгляд Рэйвен заставил старика покраснеть.

– Иногда на борту становится немного тоскливо, осо­бенно по ночам, – объяснил он смущенно, вручая ей дорогой ему томик. – Все за день переделано, и не оста­ется ничего, как только торчать в своей каюте. Может быть, и вы почитаете их, мисс Рэйвен? Некоторые совсем недурны, право.