Упрямая девчонка

Флинн жадно припал к окну и чуть не вывернул шею, чтобы рассмотреть пахаря с плугом как следует. Ведь тогда, в машине, он тоже подумал, что увидел человека с плугом, но это оказалась всего лишь куча валежника на краю поля. По крайней мере так ему показалось в тот раз.

По его спине побежал неприятный холодок.

Он откинулся на спинку сиденья, выпустил руку Мелисанды и до боли стиснул кулаки. Ладони повлажнели от пота. Мелисанда тихонько дремала в своем углу. Он глубоко вздохнул. Все эти странные совпадения не сулили ничего хорошего.

Его взгляд снова обратился к окну. Пейзаж менялся не с такой головокружительной скоростью, как в окне машины, но тем не менее не оставался на месте. И делался все более знакомым и привычным — совсем не таким, каким казался из окна машины. Грунтовая дорога была покрыта жидкой грязью, дома по обочинам были настоящими, и настоящий дым поднимался над трубами. На полях виднелась причудливая вязь узких тропинок, а на вершине далекого холма щипали траву тощие овцы.

Он сглотнул и постарался заглянуть вперед, прижавшись лицом к холодному стеклу. Кажется, дорога огибала очередную рощу, и он почувствовал странную уверенность, что через минуту перед ними откроется Мерстан.

— Мы почти приехали, — негромко сказал Флинн, погладив Мелисанду по плечу. Он хотел, чтобы она проснулась и вместе с ним пережила этот важный момент. Тогда ему проще будет поверить в то, что это происходит с ним наяву, что он сам существует наяву, а не бродит по закоулкам собственного безумного бреда.

Карета миновала поворот, обогнула рощу — и вот, извольте видеть, перед ними возник Мерстан. А перед ним, возле парадного крыльца, в конце широкой подъездной аллеи, стояла большая черная карета, запряженная четверкой нетерпеливо гарцевавших лошадей. На облучке сидел кучер в ярко-синей ливрее, и его длинный кнут торчал впереди, как рыболовная удочка.

У Флинна закружилась голова. Картина до мелочей совпадала с тем, что он видел в первый раз, только те необычные вещи, что он принял за плоды воображения, были настоящими. Боже милостивый, неужели еще тогда у него было предчувствие? У Флинна бешено забилось сердце.

Вокруг черной кареты суетились слуги — и сама карета не исчезла, стоило ему отвести взгляд. Наверное, герцог уже прибыл в свое поместье.

Того бассейна, на который обратила его внимание Нина и который показался Флинну на удивление новым и неуместным, не было и в помине, так же как и старой ивы на его берегу.

— Господи! — Мелисанда зевнула и потянулась. — Просто не верится, что мы так быстро приехали!

— В следующий раз мы выйдем из кареты и пройдемся пару миль пешком, — сказал Флинн, удивившись про себя тому, как спокойно звучит его голос.

Мелисанда беспечно рассмеялась, и Флинн позволил себе немного расслабиться. Он увидел, как кучер на крыше черной кареты щелкнул хлыстом и лошади тронулись вперед. Экипаж миновал парадное крыльцо, свернул направо и скрылся на заднем дворе.

— Лорд Мерстан нас почти не обогнал, — заметила Мелисанда. — Того времени, которое понадобилось ему одному, хватило на наши три семьи.

— Он старый упрямый осел, — ответил Флинн, твердо веря в правоту каждого своего слова. — С него станется нарочно задержаться в городе, чтобы убедиться, что мы не отложили поездку. Не удивлюсь, если бедному старине Лурдсу пришлось по его приказу дежурить сегодня утром на Регент-стрит и следить за нашим домом.

— Я смотрю, ты явно неравнодушен к Лурдсу, — заметила Мелисанда с улыбкой.

— С чего это ты взяла?

— Ты так хорошо о нем отзываешься… — ответила она, пожимая плечами.

— Я с ним почти не разговаривал.

— Значит, он тебе не нравится?

— О'кей, он мне нравится, — сердито буркнул Флинн. — Разве в этом есть что-то плохое, мисс Хорошие Манеры? Мне не следует обращать на него внимание, потому что он — слуга, а не господин?

— В этом нет ничего плохого. Вдобавок Лурдс не просто слуга в этом доме. Они с герцогом не разлучались по меньшей мере лет сорок, как только вышли в отставку с военной службы.

Флинн обернулся к ней, но не увидел ее лица. Вместо этого перед его мысленным взором возникла яркая картина. Бравый солдат в алом мундире, белых бриджах и с тяжелой саблей на боку.

— Он служил в армии, — сказал Флинн. — Рыцарем в королевской свите.

— Да, только рыцарем он не был. — Мелисанда плотнее закуталась в плащ и поправила длинные перчатки. — Похоже, маленький Норфлин очень любил слушать военные истории.

В голове у Флинна загремело слитное эхо от тяжелых сапог — еще одна картина, всплывшая из глубин памяти. Пока он приходил в себя, их карета успела миновать подъездную аллею и остановилась у крыльца.

Из дома выскочил еще один лакей в ослепительно голубой ливрее и распахнул дверцу кареты. Флинн на непослушных ногах спустился на землю, стараясь не слишком углубляться в размышления о том, почему именно этот оттенок синего цвета так нравился ему всю жизнь.

Лурдс встречал их возле дверей.

— Дворецкий покажет вам ваши комнаты, милорд, — сообщил он с низким поклоном.