Упреждающий удар

Момо сумел отследить канал связи Шершня с врагом и даже продвинулся по нему довольно далеко, но до источника телепатического сигнала так и не добрался. На подходе к разуму врага любопытного кифера будто бы обожгло звездным пламенем. Еще никогда Момо не испытывал ничего похожего, и этот опыт, как все новое и непонятное, его испугал.

Кифер попытался убедить себя, что стена огня, за которой спрятал свой разум неведомый враг, это всего лишь выдумка, фантазия, продукт сверхсознания. Но самовнушение не помогло. Пылающая стена казалась настолько реальной, что жуку пришлось сдаться и отступить.

И только когда кифер отступил, отстранился и взглянул на источник телепатического сигнала со стороны, ему стало понятно, в чем заключалась его главная ошибка, как исследователя. Момо принял за истину неверный стартовый посыл. Он решил, что телепатическая связь установилась между примерно равными вариантами сознания. Только одно сознание умело «говорить сквозь космос», а другое было способно лишь принимать сигналы и позволяло считывать ответную реакцию.

На самом деле все было не так. Кифер оставил в силе мнение насчет Шершня, а вот по поводу сверхсознания его хозяина у Момо возникла новая гипотеза. Разум, лежащий в основе сверхсознания врага, был не таким, как у людей. И даже не таким, как у фортанов – близких по строению гуманоидов.

Разум врага больше походил на разум… кифера!

Момо на миг замер. Вывод ошарашил жука настолько, что Момо не рискнул им поделиться даже с самыми близкими родичами, с теми, кто оставался в едином сверхсознании роя Момо постоянно. Так поступать было не принято, но путникам вроде Момо прощались многие отступления от традиций. Киферы понимали, что не все, встреченное на дальних космических рубежах, стоит показывать рою, чтобы не травмировать разумы самых молодых или стариков.

Кифер заново осмыслил информацию, проанализировал ход рассуждений и еще раз вспомнил свои ощущения и видения на пути к сверхсознанию врага.

Сомнений стало чуть больше, но гипотеза устояла. Теперь сомнений стало ровно столько, сколько и признаков того, что враг обладает разумом, подобным киферскому. Да, враг обладал не конкретно киферским разумом, а подобным ему. Но оговорка мало успокаивала. Даже наоборот, наводила на еще более мрачные мысли.

Если враг не человек, а кифер, это очень плохо. Но если он и не тот, и не другой, но обладает элементами разума обоих видов, это еще хуже!

Агрессивность, изобретательность и любознательность людей, помноженная на возможности киферского сверхсознания, – гремучая смесь! Добавить сюда могущественное оружие врага, и получится мощная боевая единица, способная победить целую армию людей и даже киферов.

Момо еще раз припомнил все сказанное врагом Шершню. Хозяин требовал поскорее забрать Сайруса и улететь подальше от Эниума. Из чего смаглер сделал вывод, что враг затевает какую-то опасную провокацию планетарного масштаба.

Кифер был сразу согласен с этим выводом, но поначалу никак не мог понять, какая это будет провокация. Теперь же, осознав, как мыслит враг, он все понял и даже рискнул предположить, что масштаб провокации будет чуть больше, чем думает Шершень.

Кифер открыл сверхсознание для космоса и «оглянулся». И сразу же невольно присел. На этот раз Момо не ошибся. Враг устроил масштабную провокацию в масштабе всей звездной системы Урма-17. И «первые ласточки» этой беды были уже на подлете к Эниуму.

Глава 5 Сила света

Говорят, если событие произошло однажды, это случайность. Если дважды, то совпадение. А вот трижды – закономерность.

То, что произошло в историческом зале библиотеки Эниума ровно через секунду после того, как Руфус начал свою исповедь, стало только вторым случаем на памяти Хауэра. Но командор тут же зачислил происшествие в разряд закономерностей. И даже засунул глубже, на полку с «умышленными закономерностями». Ведь событие повторилось в течение каких-то суток при очень схожих условиях и было выгодно одному и тому же субъекту.

Посредник набрал воздуха, чтобы начать свою речь, и даже успел сказать что-то вроде «значит так», но вдруг вспыхнул и в одну секунду превратился в небольшое облачко пепла!

Все, как было на Терранове. Только там от Руперта Герцога осталось пятно сажи на полу, а здесь не осталось ровным счетом ничего. Облачко мельчайшего пепла, в которое превратился посредник Мартин Руфус, мгновенно подхватил и развеял ветер.

«Я в шоке, – негромко сказала Маритта, в очередной раз появляясь в эфире. – Опять то же, что и на Терранове? Опять этот странный тип сжигает своих провалившихся агентов?»

– Зато… мы все-таки узнали, кто подослал Руфуса, – после долгой паузы сказал Борис вслух. – И знаем, что живым ему нужен только Сайрус. Это не совсем стыкуется с тем, что я узнал в недрах Эниума, но…

– Он с нами играет, – уверенно сказал Хауэр. – Только не ради удовольствия. Ему что-то нужно от нас. Вернее, от Сайруса. А остальные не дают Рему свернуть с нужного пути. Не дают ему залечь на дно, чтобы переждать смутные времена.