Управляемый зной

Ехали быстро. В кузове сильно трясло, но никто не жаловался, потому что это считалось привычным и естественным явлением. А к неудобствам российских дорог все давно уже привыкли. Более того, заочно все офицеры группы знали опасность дорог европейских для всех граждан России, садящихся за границей за руль, – европейские дороги умеют усыплять любого, самого стойкого человека. Сейчас же спать не хотел никто, даже тот, кто бодрствовал всю предыдущую ночь. А предыдущую ночь не спал только сам командир группы подполковник Свентовитов, потому что вместе с генерал-майором Дошлукаевым и подполковником Лученковым снова и снова проверял все элементы плана действий группы на территории третьего государства. Они определяли наиболее подходящие варианты, которые позволяли бы выбраться из случайной ситуации, что могла возникнуть. А третьим государством место действия считалось потому, что проникать туда предполагалось с территории второго государства, в данном случае Белоруссии. Последняя была косвенно тоже заинтересована в успехе операции, поскольку применение климатического оружия против России автоматически влияло на климат самой Белоруссии. Впрочем, на высшем уровне действия фигурантов текущей операции не обсуждались. Но все действия группы по ту сторону и первой, и второй границы были тщательно проанализированы в последний раз буквально в ночь накануне вылета.

Всякая случайность в спецназе ГРУ обычно просчитывалась с полной ответственностью, и в боевой действительности должна была превратиться в обыденное проходное событие, не способное значительно усложнить группе жизнь за пределами своей страны. И потому подполковник провел бессонную ночь. Однако тряска в кузове грузовика не позволяла сонливости проявить себя в организме. Тем более что в самолете Валентину Александровичу все же удалось слегка вздремнуть, и этого ему хватило для сохранения бодрости и работоспособности.

До белорусской границы ехали два часа. Там остановились перед узким мостом через небольшую речку. Офицер из кабины грузовика, так и не представившийся подполковнику Свентовитову, вышел из машины и, ничего не объясняя, пошел в темноту, глядя себе под ноги, словно собирался посмотреть полотно, по которому предстояло проехать. Грузовик стыдливо переключил фары с дальнего на ближний свет, и офицера не стало видно.

Валентин Александрович из плана знал, что им предстоит переехать речку, чтобы попасть в Белоруссию, и знал, что обеспечением их движения занимается ФСБ. Должно быть, офицер, ушедший на другую сторону, принадлежал как раз к этой организации. Он вернулся минут через пять, ничего не объясняя, сел в кабину, и грузовик без проблем двинулся дальше. Шлагбаум был только на другой стороне. Может быть, был он и со стороны российской, но его проехали, видимо, до остановки и без остановки, и потому заметить его в темноте было сложно. И освещение, скорее всего, выключили специально, чтобы пропустить грузовик. Но сразу за белорусским шлагбаумом пришлось снова остановиться. Офицер опять вышел из кабины, о чем-то коротко поговорил со встретившим его белорусским офицером, и теперь в кабину сел уже тот, а российский сопровождающий по мосту пешком пошел в обратную сторону. Произошла учтенная в плане «смена караула». Сам подполковник Свентовитов наблюдал за всеми событиями, связанными с пересечением российско-белорусской границы, приподняв край тента в углу кузова. Это была предусмотренная мера, и Валентин Александрович сам на ней настаивал. И когда грузовик готовили, тент прорезали и сделали какое-то подобие клапана для наблюдения.

Пока все шло по плану. Планом не были учтены разговоры или же отсутствие разговоров с сопровождающими, и потому разговоров не было. Может быть, это даже к лучшему. Чем меньше людей видит тебя, тем меньше вопросов будет задано. Грузовик двинулся дальше, рассчитывая за одну ночь преодолеть расстояние до польской границы и до рассвета вернуться обратно. Задача была несложная, а в Белоруссии дороги были пусть и не европейскими, но уже не российскими. Здесь местные чиновники чувствовали свою ответственность и знали, что с них спросят строго. И потому грузовик трясло не так сильно, да и машина ехала гораздо быстрее, несмотря на то что под колеса ложился не разбитый асфальт, а просто укатанная грунтовая дорога. А потом и вовсе пошел хороший асфальт, с которого пришлось съехать только для того, чтобы сделать кольцо вокруг Гомеля, но скоро грузовик опять вернулся на шоссе и погнал напрямую к Кобрину, который тоже объехал, но не по грунтовке, а по объездной дороге. Дальше почти до самого Бреста, перед которым свернули налево. И больше грунтовый проселок, который был при движении менее тряским, чем разбитый асфальт, не покидали…

* * *