Управление войсками

Особенно это было характерно для посла Италии в Петербурге маркиза Шарлотти, который по телеграфу связь со своим начальником, министром иностранных дел бароном Сиднеем Соннино, мог поддерживать только окольным путем, на что уходило много времени, — через Швецию, Норвегию, Англию и Францию. Оба пользовались специально выделенными для них радиостанциями, пропуская через них весь поток информации, которая, хотя и была закодирована тайным дипломатическим шифром, постоянно перехватывалась австро–венгерскими станциями и легко расшифровывалась.

К тому же барон Соннино не ограничивался передачей сведений, касающихся непосредственно России. Учитывая важность поста посла в Петербурге, он стремился к тому, чтобы его тамошний представитель постоянно и хорошо был осведомлен о всех важных фазах взаимоотношений с союзниками и о противнике. Только таким образом, думал он, посол смог бы быть в курсе всех дел.

Держать посла в курсе событий, как предполагал Соннино, можно было путем передачи ему по радио в большинстве случаев дословных, важных сообщений послов и посланников Италии со всех частей света. Но ведь тем самым итальянские дипломаты ставили под угрозу разглашения государственную тайну не только своей страны, но и союзных государств. Можно предполагать, какая возможность представлялась вследствие этого государственным деятелям союзных с Германией государств (имеется в виду ознакомление с секретными сведениями военной и дипломатической машины стран Антанты).

Италия долго шла впереди других государств по развитию радиотехники и ее практическому использованию. Однако обратная, теневая сторона этого дела дорого обошлась Италии и ее союзникам.

В генеральном штабе, которому подчинялись органы разведки и контрразведки, еще задолго до начала первой мировой войны поняли, что радио может стать неиссякаемым и дешевым источником связи, с помощью которого всегда можно быстро и своевременно довести те или иные сведения до заинтересованных органов.

Пробный контроль за ведением радиообмена, осуществленный в мирное время, полностью подтвердил это предположение, выявив в то же время, что открытым текстом можно передавать лишь ничего не значащие сообщения, а важную информацию дипломатического и военного характера необходимо зашифровывать. Расшифровать такие радиопередачи можно было либо путем заполучения кодовой таблицы, либо путем раскрытия ее на основе анализа значительного количества перехваченных радиосообщений. Стремление добыть код с помощью предательства и подкупа всегда было характерно для дипломатических и военных органов двух противоборствующих сторон, но это всегда считалось ненадежным делом. Правильнее всего было вскрыть шифр с помощью выявления основных закономерностей системы, лежащей в основе большинства кодовых таблиц, и путем анализа значительного количества перехваченных шифрсообщений установить построение кодового ключа.

Так, в результате многолетнего упорного труда еще до первой мировой войны были накоплены определенные знания о секрете шифрсистем. В конечном итоге создалась целая система, которая позволяла безошибочно дешифровать секретные сообщения. Это привело вскоре к постоянной смене шифрключей и внесению в них тщательно продуманных изменений, что удлиняло и осложняло процесс дешифрования, но тем не менее никогда не исключало его. Итало–турецкая война 1912 года, в ходе которой радиосвязь играла особую роль, поскольку Италии предстояло осуществить морскую экспедицию на полуостров Триполи, была особенно богата примерами подобного рода, обеспечившими выполнение, казалось, невыполнимых задач.

Большинство сообщений кодировалось с помощью ключа, который итальянцы называли «шифром Россо». Со временем он был почти полностью изменен. Кроме «Россо» применялись и другие кодовые таблицы, которые с помощью «Россо» расшифровать было нельзя. Однако расшифрованные сообщения, закодированные с помощью ключа «Россо», создали основу и для их дешифрования.

В результате работы, проделанной в 1911–1912 гг., был накоплен определенный опыт, который в первую очередь подтвердил правильность предположений генерального штаба, но в то же время показал опасность ведения собственного радиообмена, а также важность, даже необходимость, осуществления как в мирное время, так и во время войны самого тщательного контроля за любой иностранной радиокорреспонденцией. На войне, вполне естественно, следует ожидать еще более высокой степени кодирования радиосообщений, поэтому уже в мирное время необходимо позаботиться о том, чтобы задачи, которые будут стоять в этом направлении во время войны, можно было бы решить успешно и быстро.

В ходе Балканских войн 1912–1913 гг. внимательно следили за радиообменом, но эти войны из‑за слабой технической оснащенности воюющих армий не дали нового опыта.