Управленец

Выйдя из рубки в сопровождении двух гвардейцев, оба, кстати, сержанты, я направился на лётную палубу. Нужно лично забрать офицеров и приписать их к кораблю, назначив капитана, дальше они уже действовать будут сами.

Пока я шёл, то, пользуясь возможностью, просматривал запись, предоставленную искинами о том, как флотские и другие спасённые попали на борт и что было дальше. В принципе особых проблем от них не было, спокойно сели на лётной палубе, часть с ранеными была доставлена на грузовых платформах, выделенными управляющим искином в медсекцию, где раненые получили требуемую помощь. Вот только то, что шестерых пиратов, которые находились в капсулах, не отвели на гауптвахту, а банально отправили прогуляться в открытый космос без скафандров, выкинув их с лётной палубы через силовую защиту, настораживало. Не то чтобы мне их было жаль, пираты есть пираты, но это претит принципам флотских. У нас не мучают, просто пристреливают, а тут явно проведённая казнь, причём с одобрения остальных выживших. Вот этот вопрос и нужно было прояснить.

Все раненые вовремя получили помощь и дожили до капсулы. Тяжёлым проводились процедуры, шестерым отращивались утраченные конечности, лёгкие и некоторые средние раненые ожидали своей очереди. Так, одному тяжёлому отращивали обе руки и лечили повреждённую голову. Оказалось, этот пограничник-конфедерат, взяв в обе руки по гранате, выскочил к полицейским во время первого штурма и подорвал их. Убить не убил, но остальные, выбежавшие следом, забили оглушённых дубинами и холодным оружием, что было найдено в арсенале Арены. Потом уже выяснилось, что герой не погиб, и тогда на него нацепили две аптечки, снятые с комбезов полицейских, и он, ко всеобщему удивлению, дотянул до капсулы.

Спустившись на лифте на второй уровень, я направился в сторону лётной палубы «А», где и находились захваченные боты со штурмовиком, а также большая часть освобождённых. Там одни бродили по палубе, другие находились в боте, а кто-то просто сидел у открытых аппарелей. О том, что мы благополучно ушли в гипер, все уже знали, я сообщил, да и сами почувствовали – в это время бывает небольшое недомогание.

Пока мы шли, я просмотрел картинки с камер лётной палубы и отметил, что люди, перемещаясь, постепенно сходились в группы по интересам. Мои кучковались отдельно, они тут были самые уверенные, другие собирались с согражданами и знакомыми. Вели они себя спокойно, то, что мы летим в княжество, откуда они на пассажирских судах могут достигнуть Окраинных миров, были в курсе, поэтому просто ждали, когда их распределят по кораблю.

Пройдя через открытую створку, которую охраняли двое дроидов, на палубу, я неожиданно услышал ликующий рёв приветствия. Люди радовались мне и благодарили за спасение, поэтому я велел искину не дёргаться, а то он уже собирался открыть огонь на поражение, посчитав странное поведение пассажиров как признак агрессии к владельцу.

Помахав всем рукой, гвардейцы никого не подпускали ко мне, я отобрал своих офицеров, вызвал платформу и вместе с ними полетел к рубке. Там за двадцать минут прописал всех в командном списке крейсера, назначив лейтенанта Ниона на должность капитана, звание он получил то же самое, и, велев ему принимать корабль, прописывать выживших членов команды в корабельный список и размещать гостей, пошёл с гвардейцами к шлюзу. Там до сих пор находилась штурмовая группа, хотя Нион уже выдал им гостевой доступ. Пора пообщаться с Гином.

Остальные офицеры направлялись кто на свои боевые посты, кто по своим каютам, узнать, что там и как. В общем, корабль пробуждался, и экипаж брал его в свои руки, а я, добравшись до гвардейцев – там уже суетился сержант-завхоз, ему нужно было приписать платформы к оборудованию корабля и убрать их на склад, – пригласил Гина в выделенные мне апартаменты. Другие гвардейцы, получив на нейросети схемы корабля, где было отмечено цветом, куда им заходить нельзя, отправились в казарму. «Эритан» был большим кораблём, и в принципе места хватало всем. К тому же, когда мы доберёмся до места, где находился «Шееб», я и гвардейцы переберёмся на него, освободив часть казарм и кают. Такие вот планы.

Мы с Гином всё же разделились в жилом модуле, он отправился в свою каюту привести себя в порядок, а я вошёл в капитанскую. Нион же временно проживал в каюте старшего офицера, до тех пор, пока я не переберусь на «Шееб». Выбравшись из скафа, я принял душ, надел свой инженерный комбез и, зевая, устало направился в гостиную – стимуляторы ещё действовали, но чувствовал я себя уже паршиво, – так как пришло сообщение с просьбой войти. Вместе с Гином в гостиную прошёл один из гвардейцев, который по моему кивку поставил ящик с головой Тима на стол и удалился, а майор в новеньком десантном комбезе, видимо выданном ему со складов крейсера, встал у дивана.

– Присаживайся, – пригласил я его и, посмотрев за прозрачным щитком на лицо братца, оно было перекошено от ужаса, только хмыкнул и занял кресло напротив майора, велев ему: – Рассказывай.