Управленческая элита. Как мы ее отбираем и готовим

Первое правительство приняло власть не творчески, а как умело, поэтому оно и не оставило яркого следа. Надо сказать, что со своей задачей оно все же справилось, и когда ко власти пришло второе правительство, то конструктивная часть была уже выполнена.

Поэтому на второе правительство легли другие задачи: как бы исправить недостатки первого, исправить – значит указать на них. Такое подчеркивание недостатков предшественников являлось элементом предвыборной программы.

Я думаю, это закономерность, которая будет сохраняться: задача первого правительства, которое делает страну самостоятельной, независимой от инструкторского государства, – обеспечить независимость, а второе выступает в противопоставление этому. Как есть тезис и антитезис.

– То есть нельзя сказать, что ошибки второго правительства могут исходить из опыта предыдущего?

– Можно сказать, что претензии к первому правительству часто необоснованны, потому что оно первое; для него хорошо, чтобы хоть какая-нибудь государственность была бы. Оно не может кому-то или чему-то противостоять. А вот второе правительство возникает уже на волне агитации, на волне отрицания, как оппозиция.

– Значит, тем, кого интересует самореклама, стоит участвовать во второй предвыборной гонке?

– Да. Кроме того, в период первого правительства люди еще плохо знают друг друга, поэтому нет яркого противостояния личностей. И в реальной жизни так же.

Кстати говоря, яркое выступление оппозиции не просто в отделе критики, а с совершенно иной концепции управления государством проявилось в прошлогоднем бизнес-лагере под Балаково, где попробовали устроить государство-праздник, «игру в игре».

– Мне кажется, в некоторой мере это было обусловлено необходимостью смены обстановки: граждане были завалены государственными бумагами, и жизнь стала потихоньку закисать.

– Это можно обсудить: почему все начинает закисать, почему граждане ходят понурые, почему они смотрят на правительство как на скопище бюрократов? А потому, что искусство рождать короткие простые указы, такие, какие издавал Петр I, – это громадное управленческое искусство. Длинные указы и законы тоже требуют искусства, но написание закона совсем коротко, афористически, требует более высокого искусства: выразить главное и пренебречь деталями.

Здесь и заключена проблема: часто люди хоть и способны коротко написать, но не ставят такую задачу перед собой, стремясь вначале просто что-то описать.

Подобно тому, как художник рисует на улице портрет; перед ним сидит девушка, сидит уже минут двадцать, а он все рисует, рисует. Ну, как-то похоже. А другой может за две минуты набросать несколько штрихов: глаз, брови, губы, шея, и – узнаваемо. Это два разных вида искусства. В бизнес-лагере требуется второй вид искусства: только пунктиром намечать законы, но которые сейчас, как ложка к обеду, готовы.

– Видны ли из поведения игроков РИФ те основные управленческие промахи в политике и бизнесе, которые приводят российское общество к тому, что мы сегодня имеем? Что это за ошибки?

– С одной стороны, мы видим четко одну линию политической деятельности – делать дело, не особенно взирая на то, что думает народ по поводу этого дела. И вторая крайность – «потакать» народу, т. е. популистский подход. Эти две крайности проявились как в этом бизнес-лагере, так и в предыдущем.

Это проявлялось и в тех программах, которые кандидаты выдвигали. Они, в общем-то, не особенно были «привязаны» к народу. Поэтому можно было абстрагироваться от того народа, что там был, и программы строить так, как если бы живых людей на самом деле не было, а была только вводная: «Есть живые люди. Что им надо? А – маленькие налоги, Б – развлечения всякие. Что им еще надо? Мир-дружба…»

Вот такие предвыборные программы, которые не привязаны к конкретным людям, к конкретным настроениям народа. А чего им не хватало? Что народ хотел услышать перед выборами?

– В этом зале?.. Они не видели разницы между кандидатами? Им не хватало конкретики?

– Нет, они нуждались в том, чтобы кандидат дал им картину мира, которая оказалась бы шире, чем у народа. Чтобы услышали от кандидата то, на что внутри сказали бы: «А, вот оно как бывает…»

– Разве у масс бывает широкая картина мира?